– Пульхерия Андреевна, сожалею, что пока не могу ничем вас порадовать, но мне необходима ваша помощь.
– Располагайте мною по своему усмотрения, ведь я искренне заинтересована в том, чтобы моя внучка нашлась как можно быстрее. Хотя я не совсем понимаю, чем еще могу помочь.
– Все очень просто. Я ведь вам уже говорила, что никогда раньше не видела вашу внучку. Поэтому мне довольно трудно расспрашивать людей, так как я не могу даже словесно описать внешность Дарьи Ивановны. Нет ли у вас ее портрета, который вы могли бы дать мне для облегчения поисков?
– Конечно же, есть, я его вам немедленно представлю.
Пульхерия Андреевна ненадолго покинула гостиную и через пару минут вернулась, протягивая Катеньке небольшой портрет в овальной рамке. С него смотрела весьма привлекательная девушка с большими ясными глазами и упрямым ртом. Глядя на нее, легко было поверить во все те обстоятельства, что стали известны Катеньке по ходу поисков ожерелья.
Спрятав портрет в свою сумочку, Катенька попрощалась с Пульхерией Андреевной, снова клятвенно заверив старушку, что будет держать ее в курсе своих поисков. Однако она все же не забыла заметить, чтобы Пульхерия Андреевна не ждала слишком уж быстрых результатов, но и надежды тем не менее не теряла.
Покинув дом Беретовых, Катенька без промедления отправилась в театр на встречу с гардеробмейстером, так как время уже приближалось к полудню.
Яков Абрамович, как и обещался, ждал Катеньку. Он сразу без лишних церемоний принялся внимательно разглядывать портрет и проделывал это настолько долго, что Катенька не выдержала:
– Ну так что же, господин Пыняев, знаете вы эту даму или нет?
– Я ее не знаю, – последовал ответ гардеробмейстера, и Катенька совершенно упала духом. – Но я видел ее несколько дней назад, четыре или пять, не более.
– Где же вы ее видели? – оживилась Катенька.
– Здесь, за кулисами нашего театра.
– А вы уверены, что это была именно она? Ведь вы утверждаете, что не знаете ее.
– Катерина Дмитриевна, осмелюсь вам напомнить, что у меня очень хорошая память, поэтому я уверен, что видел именно эту даму. Она разговаривала с госпожой Любчинской, а потом ушла.
Катеньку чрезвычайно взволновала эта новость:
– Яков Абрамович, а как мне повидать госпожу Любчинскую?
– Сожалею, Катерина Дмитриевна, но ее сейчас нет в театре. Приезжайте перед спектаклем.
– Ах, нет, это уже поздно будет, – отмахнулась Катенька от предложения гардеробмейстера. Вы мне лучше скажите, где госпожа Любчинская квартирует, я нанесу ей визит.
Пыняев был весьма удивлен странным поведением Катеньки, но не подал виду. Он слегка пожал плечами и назвал адрес Любчинской, однако решив про себя, что непременно на всякий случай сообщит примадонне о странном поведении рекомендованной директором дамы.
Несмотря на начавший уже проявляться голод, Катерина Дмитриевна была полна решимости тотчас же ехать к Любчинской. Ей казалось, что завоевать доверие актрисы труда не составит. Катенька знала о том, что все актеры крайне чувствительны к своему таланту и обожают лесть. Таким образом, представлялось вполне логичным назваться страстной поклонницей примадонны и попытаться выспросить у нее все о пропавшей Даше. К сожалению Катеньки, Любчинская оставалась последней ниточкой, которая могла еще привести к пропавшей девушке, а, следовательно, и к ожерелью.
Катенька остановила извозчика, назвала ему адрес и попросила поторопиться, так в скором времени должен был вернуться домой Никита. Молодая женщина совсем не желала давать мужу повода для излишнего беспокойства.
