Первоградские хроники - страница 16

Когда началось повальное бегство с мегастанции, Изопфенофф в первую очередь блокировал вход в капитанскую рубку, из которой можно было управлять нуклеарными двигателями. Для этого ему пришлось аккуратно убить двух молодых выпускников Штурманского факультета, которые поплатились за то, что не презрели свой долг, оставшись на мостике. Заблокировав пункт управления, энергетик внес изменения в технический чертеж систем жизнеобеспечения, после чего на любой запрос в Первоград-сети система реагировала вполне предсказуемо: транслировала огромный зал первого реактора, расположенного в центре станции, без каких-либо дополнений. Тем не менее предпринимать дальнейшие шаги соглядатаю «Адам Энерджи» не пришлось. Уже когда начались беспорядки, группа технократов, названных позднее Старейшинами, последовательно стала наводить порядок, установив контроль над творением Ройцеховска. Джон, имеющий в распоряжении личный посадочный модуль, скрытый в одном из секторов, не бросил Primourbem, оставаясь верным служебной клятве, как и убитые им мальчишки-штурманы…

Вернувшись из прошлого, надзиратель электросетей задумался о дне сегодняшнем. Для него совершенно очевидным казалось то, что, как только в Первограде начнется ресурсный кризис, даже совместные усилия правителей четырех секторов не предотвратят катастрофу. Вероятность того, что космический город сойдет с орбиты и обрушится на Землю, возрастет многократно, возможность того, что группа психопатов получит доступ к отсеку управления и решит вернуться на родную планету, также не исключается. Джон Изопфенофф продолжительное время размышлял об этом и, наконец, принял, как ему казалось, единственно правильное решение. Чувство долга, повелевающее им, или скопившаяся за десятилетия ненависть твердили одно: разблокировать капитанскую рубку, включить нуклеары в маршевый режим, запрограммировать курс бортового вычислителя на Солнце, запустить двигатели, расконсервировать посадочный шлюп и покинуть этот мусорный бак раз и навсегда!

Константин Бу слыл человеком странным и нелюдимым, но такое мнение бытовало лишь потому, что растения, находившиеся на попечении главного агронома сектора, не могли рассказать о его доброте и общительности, которые были целиком направлены на всю флору Primourbem. Впрочем, о том, что биоинженер в действительности отзывчивый и компанейский парень, могли бы рассказать и десятник стражников Оранжереи За-иб и его подчиненный Дуп, не будь они столь молчаливы и туповаты.

Сначала Константин делился с ними кормовыми растениями, обеспечивая минимальную лояльность к его персоне. Позднее он начал угощать их различными вариациями дурняковки, приготовленной им самолично. Поглощая настойки, охранители радовались словно юнцы и неуклюже пытались выполнять все просьбы Бу. За-иб и Дуп простодушно считали, что за их верность главному агроному он и награждает их маленькими радостями. Возможно, охранители были бы неприятно удивлены, если бы поняли, что они представляются пытливому уму Константина Бу чем-то вроде лабораторных животных.

Добавляя различные экстракты из первоградских растений, биоинженер неспешно изучал действия тех или иных препаратов на человека. Растения населяли потерянный земной рай еще до появления в нем человека. Неудивительно, что ученый, никогда не видевший родной планеты, верил в то, что отпрыски сохранили в себе силу Земли, ее магию. Если бы кто-нибудь из работников оранжереи нечаянно подсмотрел за Константином сейчас, он бы изумился, застав мрачного биолога весело напевающим какую-то бестолковую мелодию. Этот человек выглядел счастливым, до жути… Эксперимент, проведенный над За-ибом и Дупом, завершился успешно, без всяких оговорок. Главный агроном наконец получил инструмент для достижения своей цели.