Саня сноровисто установил стол, стульчики, расставил тарелки и разложил вилки. Полюбовался, подправил тарелку и принялся перебирать распотрошённые лошадьми пакеты. Букет поставил на стол добытую в машине бутылку водки. Налили. Молча выпили и принялись есть. Саня ел жадно, клацая зубами, урча и постанывая. Букет жевал молча, задумчиво и неторопливо, уставившись в степь.
Коля догорел и начал чадить. Ему стало интересно, вкусный он или как, и, словно отвечая на его вопрос, Саня прочавкал, обсасывая пальцы: «Офигительное мясо! – и добавил печально. – Жаль Ирки нет… Голодная уехала…»
Букет допил из горла всю водку, еще закусил Колей и заговорил так, будто продолжил только что прерванный монолог: «Мы вернулись в животное состояние моментально. Буквально за пару дней. Двух тысяч лет будто и не было. Я много об этом думал. И всё понял».
– Так, а что тут? – ковыряясь пальцем в зубах удивился Саня. – Потри человека и найдешь животное. Так что мы не возвращались. Мы стали собой. Да ты же сам вещал – стань собой и будет тебе щастье!
– Считалось, что избавившись от страха, человек превратится в духовное существо. Станет чище, лучше, добрее. – Букет потыкал ножом ягодицы Коли – Мидл реар будешь?
Саня кивнул и протянул тарелку. Букет принялся срезать с жопы Коли сочные, сочащиеся полу зажаренной кровью куски мяса.
– Мы притворялись – продолжил Букет. – Врали и обманывали, будто что-то там поняли и изменились. Сначала сами себе не верили. Затем проникались и как бы свыкались…
– С соплежуйством – заржал Саня. – Человек человеку корова. Давайте кушать траву вместе. Её всем хватит.
– И вдруг все, разом, будто открылись. Словно перестали себя выдавать за кого-то другого – Букет жестикулировал так, словно выступал перед аудиторией.
– Трава не вкатила – согласился Саня. – Наш удел – мясо.
– Вот наш спаситель! – Букет указал на Монолит, – Тот вроде как сдох и воскрес, вот, мол, люди, любите друг друга. А этот объявился и избавил. От всего. От страхов. От ограничений. От запретов. Он явил миру абсолютных героев – бесстрашных и готовых на всё.
– Наверное это неправильно. – засомневался Саня. – Есть же какие-то… заповеди?
Букет задумчиво смотрел на Колин череп, в котором сам Коля себя уже не узнавал. Кожа и мышцы на лице выгорели и сплющенная голова, с торчащими зубами, походила на Чужого.
– Тебе сейчас хорошо или плохо? – поинтересовался Букет
– Мне? … Хорошо.
Букет поднял ключ и принялся по одному выбивать зубы у черепа.
– Значит – удар. Ты – удар. Ничего – удар. Не нарушаешь – мощный удар.
Зубы провалились в глотку Коли и застряли в ней.
– Ничего не нарушаю? Как это?! – с надеждой спросил Саня
– Бог оставил тебя. Всё. Ты свободен. Делай что хочешь.
– А как же… – отшатнулся от него Саня.
– Боишься? – усмехнулся Букет. – Радуйся, дурила. Ты стал цельным, гармоничным созданием. Ты не сомневаешься ни в себе, ни в том, что ты делаешь. Знаешь, почему?
Саня помотал головой, завороженно глядя на него.
– Дух ЕГО смущал тебя. А теперь некому. Он его изгнал! Он – Букет кивнул на Монолит, заметив непонимание на лице Сани. – Чтобы получить ВСЁ, надо быть готовым на ВСЁ. Но это было запрещено. ИМ. Только единицы могли преступить ЕГО запреты. Они и получали всё. И становились элитой.
Вот, например, зачем тебя Ирка? Она же бандитская шмара. Наводчица. Ты же ей сам пятнашку давал. Мог ведь на обычной, нормальной жениться?
