Она сверкнула глазами:
– Конечно! Иначе я бы не согласилась. Мой отец не тиран. Все, на что ты мог рассчитывать, – это что я сама захочу выйти за тебя замуж. Отец не стал бы принуждать меня.
– А ты уверена, что сама себя не принуждаешь?
– В этом нет необходимости.
– Наверняка имеется какой-нибудь молодой человек, который тебе по душе…
– Ни одного! Молодые люди слишком похожи на моих братьев.
– Но… но… – Марий напряженно искал возражений, которые могли бы подействовать. – Мои брови!
– Они великолепны!
Он вдруг покраснел, теряя остатки самообладания. В конце концов Марий понял, что Юлия, несмотря на свою выдержку, все еще ребенок – она не понимает его сомнений.
– Твой отец сказал, что мы можем пожениться в апреле, перед твоим днем рождения. Ты согласна?
– Не возражаю. Но мне бы хотелось перенести день нашей свадьбы на март, если вы оба согласитесь. На день празднеств в честь Анны Перенны.
Праздник, выпадающий на первое полнолуние марта, был связан с луной, со старым Новым годом. Сам день относился к числу счастливых, но следующий за ним сулил беды.
– Ты не боишься злых духов, которые будут править первым днем твоего замужества?
– Нет. Наша свадьба будет нести только добрые предзнаменования. – Взяв Мария под руку, Юлия лукаво взглянула на него. – Нас оставили ненадолго. Давай проясним еще один маленький вопрос, пока мать не пришла. Это вопрос о моем приданом… – Ее улыбка внезапно погасла, глаза стали серьезны. – Не думаю, что наши отношения сложатся несчастливо. Ничто не внушает мне сомнений в твоей порядочности. Такую же честность ты найдешь и во мне. Пока мы сможем уважать друг друга, мы будем счастливы. Однако моя мать – крепкий орешек во всем, что касается ее детей, а мой отец всегда так или иначе с ней соглашается. Мама считает, что мне следует иметь хоть какое-то приданое на случай развода. Мой отец и без того уже слишком ошеломлен твоей щедростью, а потому никогда не отважится побеспокоить тебя еще одной просьбой. Я решила поговорить с тобой сама до маминого прихода, чтобы она не наговорила лишнего. – Во взгляде Юлии не было ни алчности, ни мольбы. Лишь ожидание. – Можно ли отложить на мое имя некую сумму, чтобы успокоить маму? Не думаю, что нам когда-нибудь будет грозить развод. Но если мы все-таки разведемся, эти деньги станут моими.
Она оказалась прекрасным законником – истинная римлянка! Все фразы подобраны очень точно, кристально ясны и дипломатично мягки – насколько это возможно.
– Думаю, это вполне сгодится! – улыбнулся он.
– Можешь быть уверен: пока мы женаты, я не потрачу ни сестерция. Ты убедишься в моей честности.
– Делай как хочешь, но сдерживать себя ни к чему. Я дам тебе сколько потребуется. Пользуйся на здоровье. Я буду только рад.
Юлия сдержала смешок:
– Тебе повезло, что ты выбрал меня, а не Юлиллу. – Она подняла лицо, глядя ему в глаза. – Ты не хочешь поцеловать меня, пока мама еще не пришла?
Рассуждения о приданом не так смутили его, как это предложение. Он почувствовал, насколько это важно – не разочаровать девушку, не сделать ничего такого, что оттолкнуло бы ее. А что он знал о поцелуях, об искусстве любви? Ему всегда было наплевать, что подумают случайные подруги о его поцелуях и ласках. Знать бы, чего может ожидать девушка от первой близости с мужчиной! Сжать ее гибкое тело в объятиях и поцеловать страстно, горячо, будто припадая пересохшими губами к прохладному источнику? Или же лучше лишь слегка коснуться губ? Страсть или сдержанность выбрать, когда ставкой является будущее? Чего она ждет, загадочная Юлия? Чего хочет? Все, что он знает, – это то, что ей следует угодить.
