Первый человек. Жизнь Нила Армстронга - страница 61

Поздней весной 1961 года супруги Армстронг временно проживали в Сиэтле, потому что Нил работал в компании Boeing, подрядчике по проекту Dyna-Soar – совместной программе NASA и военно-воздушных сил. Boeing разрабатывала пилотируемый гиперзвуковой ракетоплан, комбинацию космической ракеты и планера, получивший обозначение Х-20, который, как кое-кто считал, мог оказаться лучше, чем баллистическая капсула программы Mercury. Но суборбитальный полет Алана Шепарда, состоявшийся всего несколькими неделями ранее – 5 мая 1961 года, положил конец этой мечте. Тем не менее пока что Dyna-Soar был жив. Каждые выходные в Сиэтле семья Армстронгов ходила в городской парк на озере Вашингтон. И четырехлетний Рикки, и двухлетняя Карен обожали качели и карусели.

4 июня 1961 года, когда семья уходила из парка, Карен споткнулась и упала. На голове у нее прямо на глазах начала надуваться шишка и шла кровь. К вечеру родители заметили, что глаза у Карен скошены. Нил и Дженет боялись, что у Маффи, как Нил называл маленькую дочь, может быть сотрясение мозга. Педиатр из Сиэтла сказал Дженет тщательно проверить Карен после возвращения в Калифорнию, куда семья должна была вернуться в конце следующей недели. Регулярно лечивший Карен в Ланкастере педиатр послал девочку к офтальмологу, который велел Дженет понаблюдать за Карен дома и прийти с ней через неделю. Мама одной из учениц Дженет по кружку синхронного плавания была дипломированной няней – она подняла тревогу, когда заметила, что состояние девочки стало значительно хуже. Она продолжала спотыкаться, а глаза ее косили практически постоянно. Няня сказала Дженет, что Карен нужно отправить в больницу, чтобы провести ряд исследований.

Дженет занялась приготовлениями к этому, потому что Нил после возвращения из Сиэтла немедленно уехал, чтобы сделать какую-то работу в компании Honeywell в Миннеаполисе: «Он вообще ничего не знал о происходящем, поэтому я в конце концов ему позвонила и сказала, что отправляю девочку в больницу». В тот день ее глаза начали закатываться под лоб, и она больше не могла связно говорить.

Маленькую девочку подвергли серии обследований в Мемориальной больнице Дэниэля Фримэна в Инглвуде, в том числе ей сделали и энцефалограмму. Эта процедура включала в себя люмбальную пункцию и инъекцию воздуха в позвоночный канал. Результаты энцефалографии и рентгенографии показали, что у Карен глиома варолиева моста – злокачественная опухоль в средней части мозгового ствола. Даже сейчас прогноз по глиомам ствола головного мозга остается достаточно плохим: большинство детей все еще умирают в течение года после постановки диагноза.

«Немедленно начали рентгенотерапию, чтобы попытаться уменьшить размеры опухоли, – вспоминала Дженет. – В процессе лечения она практически потеряла чувство равновесия. Она не могла ходить, она не могла стоять… Она была таким замечательным, милым ребенком, никогда не жаловалась». В больнице Дженет «была круглые сутки, а если уходила, то приходил Нил. Он взял неделю отпуска, и мы жили в мотеле неподалеку. Один из нас сидел с Рикки, а другой был в больнице». После первой недели облучения последовали шесть недель амбулаторного лечения. «За это время она снова научилась ползать и в конце концов начала учиться ходить, – заметила Дженет. – Потом мне разрешили увозить ее домой на выходные и привозить в Лос-Анджелес на рабочую неделю». За семь недель Карен получила максимальную дозу рентгенотерапии – 2300 рентген. За следующие полтора месяца состояние Карен улучшилось. Облучение временно остановило опухоль.