Поговорил минут пять, убрал трубу в карман.
– Дружбан у меня есть, салон держит. Поехали, глянем.
Как только мы встали, Ерема убрал все со столика. Даже капелька сока, которую я пролил, исчезла.
– Да чтоб им… – начал Паша.
– Паша, спокойно. Не нужно в доме проклятий. – Я направился к выходу. – Тем более в моем доме. Любое проклятие, произнесенное вслух, даже неосознанное, это темная энергия. Любое бранное слово – тоже.
– Что ж мне теперь – и ругнуться нельзя? – удивился Паша.
– Можно. Но не нужно. – Мы спустились на первый этаж. – Ничего хорошего от этого ни тебе, ни окружающим не будет. Только плохое.
– Понял, не дурак, – пробормотал Паша и сел в машину.
В автосалоне я присмотрел годовалый «Субару Форестер». Черного цвета, с хромированными кенгурятником и порогами.
– Ну на хрена тебе этот «лесник»? – Паше мой выбор не понравился. – Возьми что-нибудь другое!
– А мне нравится. Небольшой, мощный, скоростной. Если захочу что-то другое, куплю вторую машину, – отрезал я. – Тут сервис есть?
– В любом автосалоне есть сервис, – недовольно пробурчал Паша. – На фига тебе?
– Да, зачем вам сервис? – поинтересовался сзади мужской голос. – Петрович, – протянул руку мужчина. Хороший костюм, непримечательное лицо. – Хозяин этого салона и друг Паши.
– Владимир, – пожал я протянутую руку, – будущий хозяин этого «Форестера» и, надеюсь, тоже друг Паши.
– Ты че, Вова? Конечно, дружбан! – обиделся Паша. – Надо ж так сказать, а?
– Так зачем тебе сервис? – повторил вопрос Петрович. – Машина проверена, косяков нет.
– Мне нужно, – начал я перечислять, – снять с машины: весь обвес, бампера, крылья, фары. И все двери. Я посмотрю, потом придется собрать все обратно. Дело не в том, что я тебе не доверяю, просто я так хочу.
– Странное пожелание. Но выполнимое, – пожал плечами Петрович. – Тогда в кассу, оплачивай покупку плюс работу. Оставляй паспорт и права. И подъезжай часа через три, жестянку к тому времени скинем. Все документы оформим сами.
– Паш, подкинь меня до торгового центра, – попросил я. – Пару костюмов надо взять да халат домашний.
– Не вопрос. – Паша вырулил с территории автосалона на проспект. – Заодно там и похаваем. Потом до Петровича подкину.
В ТЦ приобрел себе один костюм – другие не понравились, десять белых рубашек и коробку носков. Взял легкий флисовый халат и тапочки к нему. Там же зашли в кафе, поели.
– Так зачем ты машину разбираешь, скажи, а? – спросил Паша. Он откинулся на спинку стула и ковырял в зубах зубочисткой.
– Лучше покажу. Дай купюру какую-нибудь.
– На. – Паша протянул сотку. – И вообще, свои надо иметь.
– У меня есть. Это для чистоты эксперимента, – ответил я и своим складенчиком надрезал палец.
Отработанным до автоматизма движением (сказалась сотня зачарованных стекол дома) нанес руну нерушимости на банкноту. Даже энергией не напитывал, хватило содержащейся в крови. Руна исчезла.
– На, – подвинул купюру к Паше.
– И что?
– Ну порви ее, сожги, порежь. Если сможешь в течение десяти минут это сделать, с меня лям рублей.
Пять минут он честно пытался порвать банкноту, порезать, проткнуть вилкой.
– Не получается, – констатировал вслух. – А почему?
– Потому что на ней руна нерушимости. И пока в руне есть энергия, ее невозможно уничтожить. – Я задумчиво посмотрел на стоящую на столе чашку кофе. – Хочу наложить такую же на корпус машины. Мало ли что.
– А бампера и крылья… – начал догадываться он.
