Пожилой плотник молчал, молчали окружающие его родственники, но все довольно улыбались, перемигивались, переглядывались и хмыкали в усы. Они с удовольствием вспоминали особенно понравившиеся моменты судилища. Да и как не радоваться, всё сложилось удачным образом, не грех порадоваться: злой мастер поделом наказан! Справедливость победила, и никто кроме Одыла и Халила не думал о том, что за светлой полосой в жизни всегда идёт тёмная, или уж совсем чёрная. Наступит она, но люди не будут знать, откуда и по какой причине нагрянет новое несчастье. А может быть это расплата за уже привалившее счастье – внука Джасура, рождённого полгода тому назад дочкой Умидой. Её выдали замуж несколько лет тому назад за сына муллы. Умида, родившая второго ребёнка, в доме своего мужа Хаджима пользовалась уважением со стороны новых родственников. Сватовство и свадьба четырёхлетней давности прошли так благочестиво и спокойно, что никто вроде бы и не заметил особых перемен в жизни молодой женщины.
Халил с удовольствием, смешанным с сожалением о прошедшем празднике, вспоминал бешик-той* Джасура. Задолго до праздника, как только Зумрад узнала о беременности Умиды, ожидавшей второго ребёнка, женщины стали готовиться к знаменательному событию: шить, вышивать, делать заказы на материю, кукол, поделки и игрушки, благо кудо Хамид был прекрасным кукольником и лучше него игрушек никто не делал. Гульчехра, старшая дочь Халила, ставшая наравне со своей свекровью заправской повитухой, с одного взгляда на живот беременной женщины могла определить, кого следует ожидать, мальчика или девочку? Это было сродни какому-то колдовству, но Озода, её свекровь только затаённо улыбалась, тихо радуясь, что смогла передать своё искусство, если не родным дочерям, так невестке. Та вскоре заменит её в этом нелёгком деле. Умиде Гульчехра с уверенностью заявила, что будет мальчик. После тайного разговора с сестрой даже назвала примерно день родов, ошибившись всего на три дня!
Сам Халил на празднике не присутствовал, но подготовился к нему тщательно. В день бешик-тоя украшенная яркими лоскутками арба*, запряжённая двумя рабочими лошадьми, была нагружена подарками, сладостями, одеждой для малыша и дочери с зятем, кудолари, а также для других членов семьи. Сверху горделиво возвышался бешик*, раскрашенный всеми цветами радуги – выставленное напоказ произведение столярного искусства Халила. После возвращения с праздника обе его жены, улыбаясь белыми от муки лицами, с гордостью рассказывали, что возле ворот их встретил мулла Аброр, взвалил бешик на правое плечо и занёс через ворота. Потом передал его Хаджиму, мужу Умиды и тот отнёс бешик на женскую половину дома.
Всё остальное было как всегда. Именно так проходил бешик-той в доме Халила совсем недавно, не более полугода тому назад, когда Нигора, жена Саида родила своего первенца Нуриддина. Это был праздник молодой женщины и ребёнка. Сначала бешик обмазали маслом, немного покоптили над дымом арчи, потом насыпали на дно немного сахару – самую малость, потому что, несмотря на то, что дом муллы богатый, сахар оставался одним из самых дорогих продуктов. После этого Зумрад и Динара, бабушки младенца, взяли два альчика. Бросив их в бешик, начали его раскачивать, пытаясь сделать так, чтобы кости поскорей упали в кальтук. При этом они приговаривали «Будь удачлив»! Потом бабушки и другие старшие женщины застлали колыбельку и вручили её Умиде.
