– А теперь, моя дорогая Грейс, – Бернард посмотрел на маму с восхищением и сочувствием, – если ты не против, не поговорить ли нам в маленьком семейном кругу о вашем будущем? Насколько я понимаю, наш бедный Кон оставил вам не слишком много наличности – если можно так это сформулировать, чтобы никого не обидеть.
– Почти все, что у нас было, вложено в бизнес Конора, – спокойно ответила мама. – И с очень хорошим результатом. Он вернул до последнего пенса все, что должен был, как Хагеманну, так и банку. Он был сам себе хозяин.
У дядя Лео, который до сих пор не произнес ни слова, была странная манера смотреть не на человека, а как бы мимо него. Теперь его взгляд витал над головой мамы, когда он мрачно спросил:
– Он был застрахован?
– Нет. Думаю, он попытался в конце концов, но ему отказали в полисе.
– Сколько конкретно в банке? – продолжал Лео, все еще глядя в потолок.
– Примерно двести фунтов. – Сказав это, мама покраснела. – И конечно, есть счет доктору и расходы на похороны.
Бернард воздел свою дарующую и утешающую длань:
– Больше ни слова об этом, дорогая. Как я уже сказал, я беру на себя похороны до последнего пенса. И мы также оплатим счет доктора.
– Пусть даже так, с парой сотен далеко не уедешь, – угрюмо сказал Лео. – По-моему, первое, что вам нужно сделать, – это продать часть мебели и съехать с этой большой дорогой квартиры.
– Я уже договорилась об этом.
Мне захотелось поддержать маму за этот ее спокойный, взвешенный ответ, и в своем приподнятом состоянии я бы, наверное, так и сделал, если бы не тут же последовавшая реплика Лео:
– Затем вы должны попытаться продать свое дело.
Мать покачала головой:
– Нет.
– Почему нет? Оно должно чего-то стоить… если мы найдем покупателя. Даже если в «Ю. Ди. Эл.» остыли к этой затее, они могут что-то предложить.
– Мне не нужен покупатель.
Я нашел под столом мамину руку. Она была холодной и чуть дрожала. Но мама ответила с твердостью в голосе:
– Конор сделал свой бизнес. Это была его идея, и притом замечательная. Помимо того что я чту его память, я не собираюсь бросать его дело. По сути, оно держится на одном человеке. Я уверена, что смогу справиться. И я постараюсь. Я хочу продолжить его дело.
Наступила тишина, затем Бернард в восхищении ударил кулаком по столу:
– И у тебя тоже получится! На твоей стороне будет сочувствие. Уже только поэтому у тебя будут заказы, не говоря о твоем красивом лице. Боже, ты смелая маленькая женщина. Но как насчет мальчика? Ты будешь целыми днями пропадать в Уинтоне. Может, поэтому лучше послать его в Роклифф, как Терри?
– Возможно, только позже, – сказала мама. – Сейчас я не могу расстаться с ним. Я договорилась с соседкой, с леди, которая живет внизу, что буду снимать три комнаты в ее апартаментах. Она присмотрит за Лоуренсом, когда он не в школе.
Значит, мы переезжаем к мисс Гревилль! После предыдущих заявлений мамы, явившихся для меня полной неожиданностью, данная новость действительно захватила меня, заставив в равной мере испытать и опасение, и волнение. В то время как Бернард продолжал нахваливать маму, делая самые оптимистичные прогнозы насчет ее деловых успехов, я попытался предугадать, какие возможности открываются передо мной в связи с нашим новым жильем, и хотя мне это не удалось, каким-то образом я почувствовал, что они будут весьма основательными. Дискуссия между мамой и моими дядями продолжалась, но внятная стадия моего восприятия миновала, хотя время от времени я смутно улавливал нотки пессимизма в голосе дяди Лео, продолжавшего возражать.
