Пещера Тимура - страница 7

К 8-ми вечера одна за другой стали появляться девочки, сопровождаемые родителями, которые с улыбками вручали своих сокровищ Ольге Сергеевне и Евгению Борисовичу, выслушивая от них обещания «звонить, если что».

Мальчики, серьезные, в белых рубашках и галстуках приходили без провожатых, но по 2—3 человека, скрывая робость, тихонько бубнили что-то про велосипеды, перегоревшие предохранители и последние пластинки Горовца.

Наконец, Евгений Борисович дал команду:

– Ну, что, молодые люди? Пора за стол! Кто опоздал, присоединится к нам позже – места всем хватит!

Под тихую музыку, немного скрашивающую общее смущение, ребята уселись непроизвольно «кучками» – мальчики в одну сторону, девочки – в другую.

– Э-э-э! Так не пойдет! – Евгений Борисович опять взял на себя руководство. – А ну-ка пересели «вперемежку»! Ну, ну? Давайте, мужики, разбавляйте девичье царство!

Стесняясь и краснея, ребята, наконец, уселись через одного – мальчик – девочка.

– Ну вот, теперь порядок! Давайте проводим старый год и поблагодарим его за все, что он нам принес – мирную жизнь, здоровье, успехи в учебе и за то, что он собрал вас всех за этим столом!

Выпили. Девочки – сухого вина, мальчики – портвейна. Через 5—7 минут говорливый гомон чуть усилился. Налили по второй – «За школу, за счастливую юность, за чистое небо. (Имелось в виду – чистое от бомб небо)». Шутки посыпались непринужденнее, насыщая комнату праздничным настроением. И вот уже тесновато стало эмоциям, захотелось немножко выплеснуть их в танце…

И тут вошел ОН!

– Извините за опоздание – высокий, взрослый 19-летний красавец! Длинные волосы, как у «битлов», наимоднейшая белая водолазка, и – ДЖИНСЫ!! Все мальчики ревниво неприветливо поежились. Девочки – ахнули! – (Костик! Костик пришел! – прошелестело легким ветерком вдоль стола).

– С наступающим, всех! – сверкая белозубой улыбкой, он царственным жестом развернул принесенный белый рулон бумаги. Хорошенький кругленький Дед-Морозик, явно скопированный с ЗАГРАНИЧНОЙ открытки, затмил все развешанные рисунки своей оригинальностью. Костик, наконец, обвел взглядом комнату – куда бы повесить свой подарок? – и, не обнаружив свободного места, вдруг смутился….

Тогда Сашка легко вспорхнула на сундук (игравший роль дивана) и швейными иголками приколола ватман к бархатной немецкой (трофейной) скатерти (заменявшей ковер).

ОН подал ей руку и Сашка упруго – влет спустилась на пол. Все захлопали – Сашке – за то, что она так здорово выкрутилась из безвыходного положения, и новому шикарному гостю – за его, правда, лишний, но такой красивый рисунок.

Он не отходил от нее всю ночь! Они танцевали, шутили, смеялись, пили вино и снова танцевали под елкой, визжа от восторга.

Потом, как-то незаметно, они оказались в темной, «медленной» комнате. «Битлы», поцелуи, любовь с первого взгляда, сказочный Новый Год – спрессовались в неожиданное бешеное счастье…

– Костик, а почему Вас… так.. все называют?

– Это моя фамилия.

– Фамилия?

– Ага. Я – Константин Степанович Костик. – Костик по-гусарски щелкнул каблуками и кивнул головой.

На тонких щиколотках длинных ног, вырастали крылья. Они легко несли Сашку каждое утро, придавая ее походке порхающую невесомость. Их никто не видел, как и сама Сашка – она их просто ощущала!

Вот угол «Гражданстроя», до его середины, где находился главный вход, оставалось метров 30, потом – 6 длинных ступеней и, наконец, прохладный вестибюль. Влетев в институт, крылья тут же «завяли», беспомощно обвисли и исчезли…