– Ты что, не знаешь?! – Гор догнал Шута и пошёл рядом. Макушкой бард доставал ему до плеча. – Это смотр женихов! Все незамужние красотки выбирают себе пару! Я думал, ты за этим туда идёшь!
– Да нет, – Шут удивлённо посмотрел на спутника. – А ты что, жениться хочешь?
Гор снова покраснел, а затем почесал пятернёй в затылке, пригладил растрёпанные локоны, покосился на прореху в рукаве, провёл рукой по расстёгнутой курточке.
– Не знаю, – ответил он, не глядя на Шута. – Оно, наверное, и неплохо было бы, жить в хорошем доме с красивой девицей под боком….
– А что мешает? Одежду починить можно.
Гор вздохнул, а затем хмыкнул.
– Ты, конечно, молодой ещё, но ведь не дурак, Джастер. Сам понимаешь, что хоть как ты собой хорош и умён, а без денег на тебя даже трактирная служанка не взглянет… Хотя на тебя взглянут… Что ты так смотришь?
– Почему не взглянет? – удивился Шут. – Ещё как взглянет, если ты ей подмигнёшь да улыбнёшься. А если ещё и песню споёшь, и пару ласковых на ушко скажешь, то никаких денег не надо: и накормит, и напоит…
– Ещё скажи – и спать к себе позовёт, – хмуро буркнул Гор. – Ладно, тебя позовёт, верю.
– Ну да. А у тебя не так разве? Ты ведь тоже не урод.
Певец отвернулся, дёргая ремень лютни. Судя по его мрачному виду, с женщинами Гору сильно не везло, даже несмотря на его внешность и род занятий. Впрочем, с этой странностью он успеет разобраться, дорога впереди долгая.
– Не так, – наконец буркнул Гор в ответ. – Стой! Ты сказал: «песню споёшь»? Ты что, тоже бард?
– Да не, куда мне, – добродушно ухмыльнулся Шут в ответ на подозрительный взгляд. – Я на вашего брата насмотрелся, они все так делают. Я думал, ты тоже.
– А-а, – разочарованно и в то же время с заметным облегчением протянул Гор, глядя себе под ноги. – Нет, я не такой. Не по мне это.
– А какой? – заинтересованно спросил Шут. – Зачем тебе в Догбар, если невеста не нужна?
– Состязание там будет, – Гор вскинул голову, и карие глаза загорелись внутренним огнём. – Все барды соберутся, и лучшего выбирать будут. Награду обещают в сто золотых.
– Победить хочешь? – понимающе кивнул Шут. Сумма была весьма внушительной.
– Очень! – Гор смотрел вперёд и вверх, не обращая внимания, куда ступает, и едва не навернувшись на корне сосны.
– Осторожней, – поймал его за локоть Шут. – А то шею сломаешь быстрее, чем до города доберёмся.
– Угу, – Гор торопливо освободился от его руки. – Спасибо… Так вот, я хочу стать самым лучшим бардом на свете!
– Эвон как, – Шут внимательно смотрел на попутчика: Гора привлекали не деньги, а любовь к своему делу. – Так свет велик, всех не перепоёшь.
– Знаю, – парень заметно погас и хмуро покосился на Шута. – Но я всё равно буду стараться. Пошли уже быстрей, не хочу на состязания опоздать. Долго нам ещё?
– Почти пришли. Дорога рядом уже. – Шут кивнул в сторону просвета между деревьев.
Гор взялся за ремень лютни и решительно зашагал вперёд. Он не видел, как Шут, задумчиво потирая подбородок, внимательно смотрел ему в спину.
– Ладно, послушаю, как поёт, а там видно будет, – наконец принял он решение и, нарочито фальшиво насвистывая немудрёный мотивчик, отправился за попутчиком.
Догбар встретил путников шумом, гамом, нарядными одеждами, яркими цветами и разноголосицей. Стража на воротах пропускала в город всех желающих и даже без пошлины. Путники влились в людской водоворот, который выплёскивался на улицы Догбара и сталкивался там с другими людскими волнами.
