– Убери весь этот бардак, господин корчмарь, горец безучастно кивнул. Казалось, его совсем не беспокоит развернувшаяся минутами ранее бойня. И конечно, мне не престало учить тебя тому, что стоит говорить в отчете, в случае чего?
Багор оторвал взгляд от полукровки, вопросительно взглянув на корчмаря. Тот ответил ровным тоном:
– Правду, господин надсмотрщик – попытка нападения на агента левой руки в присутствии представителя службы безопасности.
– Верно, кивнул Багор.
– Что бы там ни говорил бывший начальник станции или молодой углежог господину алакилу, эти платформы и поселения вокруг – собственность Империи Асир. Законы тут соответствующие, подытожил корчмарь все тем же ровным тоном.
– Абсолютно верно, Багор повернулся к Сарге: – Пошли. И заклинаю тебя, колдун, в этот раз без глупостей.
Сарга лишь пожал плечами. Посмотрел на труп хашимца, на корчмаря, поклонился и вышел в ночь.
***
У вагонета в полном молчании стояли машинист, его помощник и углежог. Суму и Сипон держались от асира на небольшом расстоянии. Тот, с кожей белее мела, смотрел на приближающихся Багора и Саргу.
Они остановились в нескольких шагах подле. Гигант сверлил юнца глазами-бусинами в полном молчании. Сарга без тени улыбки на лице спросил, четко выговаривая каждую букву:
– Ты остыл, малец?
Шамиш кивнул, не осмеливаясь поднять глаз.
– На месте того нервного, уголки рта полукровки дрогнули, хашимца, мог быть ты. Спрашиваю один раз: у тебя есть ко мне вопросы? Асир, пересилив отвращение и ужас, угрюмо смотрел на алакила, придерживая ушибленную голову. Смотрел и молчал.
– Расценим это, как отсутствие оных. Господа, он перевел взгляд на застывшего машиниста и помощника: – А у вас?
Лиллиец всхлипнул, Суму прокаркал:
– Нет. Никаких вопросов.
Сарга одобрительно кивнул, улыбнулся, запрыгнул на борт вагонета, не дожидаясь спуска трапа.
– Тогда, думаю, вы не будете против выдвигаться без сна, господин ла-Эль? Думаю, он вам уже не светит.
– Не светит, пробурчал валимит. Он метнул на углежога взгляд, полный злобы и отчаяния: – Быстро поддавай пар и выдвигаемся. Ты, ма, тоже. Живо!
Углежог также запрыгнул на борт, стараясь держаться от полукровки как можно дальше, скинул трап. По нему вихрем взлетел Сипон, скрывшись в будке следом за напарником. Машинист сдержанно поклонился Багору, ожидая, когда он проследует в пассажирский отсек.
Платформа затихла. На нее спустилась ночь. Лишь пара огней сверкала от ветхих лачуг, служивших персоналу станции домом. Но лачуги беззвучно застыли в тишине. Густой, гнетущий покой нарушил протяжный гудок – никто не вышел сопроводить отбывающий вагонет. Механизм пыхнул паром, заскрипел и двинулся с места, оставляя местным повод для пересказа байки небывалого для этих краев масштаба.
В пассажирском отсеке тоже царила тишина. Багор молча смотрел на Саргу. Тот сидел не шевелясь, погруженный в свои мысли. Или, что было вполне возможно, пытаясь отогнать голоса в голове.
– Вытрись, пробасил Багор, кидая подопечному бутыль воды и полотенце.
– Вытрусь.
Гигант достал массивную книгу в черной кожаной обложке. В правом верхнем углу виднелся знак – белая ладонь. Он аккуратно открыл нужную страницу, приготовившись писать:
– Ты заставил его достать топор, верно? Сарга молчал.
– Отвечай.
– Если бы и заставил, прохрипел полукровка, то лучше он, чем молодой асир. Верно, тюремщик?
– Ты нарушил закон. Алакил не может проводить запрещенные манипуляции с гражданами Империи и лицами особого статуса, если того не требуется для выполнения его прямых обязанностей. Ты выполнял прямые обязанности?
