– Вижу. А что это?
– Вообще-то, это туалет, – заметила Амина.
– Что? – хихикнула Лиза.
– Верно, но не только, – довольно серьёзно продолжил Джамиль. – Там ещё расположена снегоплавильная установка. Снег из Кремля не вывозится, а плавится, именно поэтому сейчас ты можешь наблюдать небольшой пар. Взгляни! – и Джамиль снова развернул Лизу и указал на испарение, поднимающее над указанным зданием.
– Здорово у вас здесь всё придумано! Даже в Московском Кремле такого нет! – заметила Лиза и хитро скосила глаза на руки Джамиля, которые уже давно пребывали на её плечах. Проследив за взглядом девушки, молодой человек быстро их убрал.
– Ну что? Греться идём?
– Угу.
/Лиза/
У входа в мечеть мы затормозили. Амина заправила волосы под куртку и шарф, глубже натянула шапочку.
– Лиза, волосы нужно спрятать, – сказала подруга.
Я последовала её примеру.
– Лиза, подожди, – окликнул Джамиль.
– Что? – повернулась к нему.
– Вот здесь нужно поправить, – тихо произнёс он и осторожно заправил мне под шапочку выбившийся локон.
Рука его на несколько мгновений застыла на моём лице. Между нами возникло звенящее напряжение. Я смотрела на него снизу вверх и поражалась красоте изумрудных глаз. В них было что-то необъяснимое, будто плясал золотой огонёк.
Пауза слишком затянулась. Мне бы отвернуться от него, но расплавленный янтарь вперемежку с изумрудной зеленью меня не опускал, а Джамиль не отнимал руки от моего лица.
– Вы там примёрзли, что ли? – вернул нас обоих в реальность голос Амины. – Идёмте уже, холодно!
Первое, что вызвало у меня восторг, так это пространство. В мечети «Кул Шариф» просторно, никаких нагромождений. Внутреннее убранство сильно отличалось от православного храма, где стены расписаны библейскими сюжетами, украшены фресками и иконами. Здесь всего этого не найти. Повсюду ощущался минимализм, и кажется, что это правильно, поскольку ничто не отвлекало взгляд от молитвы. На стенах выложена мозаика мечети в Мекке, а также рисунки на сюжеты из Корана, но на них не изображались люди, только предметы. Очень интересная особенность!
Осмотрев нижний зал, мы поднялись по винтовой лестнице на ажурный балкон. Джамиль пояснил, что это место предусмотрено для молитвы женщин.
– А разве женщины не должны молиться дома? – спросила я.
– Во многих мусульманских странах так и есть, но не здесь. Мы считаемся светским государством, и у наших женщин есть полное право молиться в храме, но отдельно от мужчин, – улыбнулся Джамиль. – Хотя в последнее время из-за наплыва туристов этот балкон не используется женщинами. Они наравне с мужчинами молятся в общем зале, только позади и отгораживаются специальными ширмочками.
– Если вы такое светское и просвещённое государство, то почему всё-таки женщины у вас так и остаются на особом положении? В православном храме молятся все наравне, никто ни от кого не отделяется и не отгораживается, – заметила.
Джамиль выразительно улыбнулся и посмотрел в сторону, будто подбирал слова для ответа.
– Лизунь, понимаешь, здесь дело не в ущемлении прав, а в духовности больше, – начала объяснять Амина. – Ну вот представь себя, сидящей на коленях посреди зала и молящейся с поклонами… Даже при условии, что на тебе будет джильбаб15, находящиеся позади мужчины, вряд ли, смогут оторвать взгляд от тебя и сосредоточится на поклонении Всевышнему.
– Точно! – подтвердил Джамиль и расплылся в широкой улыбке, а в глазах заиграли огоньки.
