Оставив нового друга в покое, я вышел к двум взрослым, сильно озабоченным моей потерей, и постарался как можно убедительней прикинуться трезвым. Однако они быстро раскрыли секрет, когда из-за качки меня вырвало на заднем сидении.
Про живущего там в «замке с драконом» деда, ничего говорить не стал. Да и если подумать, то что я мог бы рассказать? Какой-то старый мужик о чем-то разговаривал с малолеткой и угощал его пивом? Больше похоже на новость в криминальной сводке за неделю, чем на интересную историю.
– Cкажете мне что-нибудь, а то читаете уже час. Вы хоть почерк разобрали?
– Да, разобрала. Знаете, это прекрасно, Кирилл. У вас явный писательский талант.
– Интересно.
– Не относитесь к этому скептически. Вспомните ваш первый день пребывание здесь? Позволю себе напомнить. Вы и двух слов связать не могли. А сейчас в первый же сеанс после вашего возвращения вы так свободно пишите мне личную историю, вдобавок таким обширным языком. Я искренне рада за вас, Кирилл. Это большой шаг вперед в вашем лечении. Рекомендую вам вести дневник. К сожалению, на сегодня наше время закончилось. Возвращайтесь в свою палату. Всего доброго.
На дворе стоял январь одна тысяча девятьсот девяносто третьего года. Мужчина в пальто сидел в кожаном кресле в фойе гостиницы, не торопясь пил кофе и без интереса разглядывал проходящих мимо людей. Словно обреченные призраки они блуждали по тем же местам, что и до смерти, в надежде отдохнуть после отгремевших праздников. Фальшивая улыбка администратора, выдававшего ключи новым постояльцам, усталый охранник и угрюмые горничные, совершенно искренне ненавидящие свою работу, только усугубляли стойкое ощущение безнадежности. Казалось, ничего не могло скрасить мрак, который повис в воздухе. Редким спасением являлись дети, которые как лучи солнца просвечивали сквозь густые тучи угрюмых лиц своих мам и пап. В них кипела жизнь, когда как в родителях виднелось только уныние, желание быстрее вернуться домой и упасть в любимое кресло.
Допив кофе, Мужчина в пальто посмотрел на часы. Он кого-то ждал и если судить по нараставшему с каждой минутой недовольству в его глазах, то с уверенностью можно утверждать о немалой важности этой встречи. Не желая сидеть без дела, он взял газету со стеклянного столика напротив и принялся её изучать, но уже через минуту беглого просмотра заголовков вернул на место, скрестив пальцы в замок. Его взгляд поднялся по стене прямо к часам над входом. Минутная стрелка лениво перевалилась на 8:00.
Человек появился на пороге в 8:07. При нем был черный пакет.
Он выглядел испуганно. Скачущие глаза не могли сфокусироваться на одной точке больше секунды, на лбу без конца выступали капли пота, которые он безуспешно попытался стереть грязной тряпкой, оставляющей серые полосы на покрасневшей коже. Руки дрожали, как после часа, проведенного в объятиях пробирающего до костей холода.
Мужчина в пальто сидел спокойно, внимательно изучая новоприбывшего. На вид ему нельзя дать и двадцати. Одежда досталась от отца или старшего брата. Выцветшая серая рубаха c хлопковыми штанами такого же цвета висели, как на пугале, состоящем из палок. Ноги обуты в поношенные бежевые туфли с остатками тающего снега. На носу очки с треснутой левой линзой. «Курьер на один раз», – сделал Мужчина в пальто вывод в мыслях. Подобная «оценка» стала обязательной привычкой в его деле: «Если не успеешь грамотно оценить цель, то цель может успеть оценить тебя», – с иронией говорил ему Винт – первый из его наставников.
