– Молодой мечтатель с набережной! – наконец воскликнул он и, подойдя ближе, начал восторженно трясти мою руку. – Признаюсь честно, ни за что бы вас не узнал! Вы сильно изменились! Хотя я ничему не удивляюсь. Наслышан о ваших успехах!
Он многозначительно посмотрел на моих охранников.
– Все сбылось, не правда ли…
Я молча кивнул головой.
– Вот вам и волшебная палочка, – продолжал он. – Но самое поразительное в этой истории – то, что мы с вами поменялись местами. Даже хуже… для меня… С тех пор как я вам отдал перстень, вся моя жизнь пошла под откос. На меня свалились все беды и неприятности, какие только могут быть у человека… В тот же день я обанкротился. В одночасье я потерял все: деньги, власть, семью… А дальше… вы сами все видите. Я скатился на самый низ: грязь, пьянство, вонь, ничтожное существование. Одним словом, сплошная гнусность…
Шульгин тяжело вздохнул, глаза его заблестели, было видно, что он с трудом сдерживает навернувшиеся слезы. С минуту продолжалось молчание.
– Послушайте, что же мы стоим посреди набережной, – первым прервал я молчание. – Разговор у нас не короткий. Давайте зайдем вон в тот ресторанчик у фонтана, там подают отличную свиную ногу.
Оставив охрану снаружи, мы зашли внутрь небольшого уютного ресторанчика. После яркого солнца в зале было темно, шумно работал кондиционер. Мы сели рядом на желтый кожаный диван, я заказал солянку, свиную ногу, жареную рапану с луком, два литра вина и фирменный коньяк «Ай-Петри».
Шульгин выпил залпом стакан красного вина и вытер грязным платком свой вспотевший лоб.
– Не умеют здесь готовить настоящую свиную ногу, какую я едал в «Метрополе», – говорил он, жадно глотая большие куски мяса. – Ее замачивали в специальном рассоле двое суток, затем готовили на медленном огне пять часов! Хорошее было время. А какой я пил коньяк! Какие курил сигареты!
Шульгин горестно покачал головой и стал корочкой хлеба подбирать с тарелки мясной соус. Он ел быстро, стараясь больше съесть и выпить.
– Кстати, вы, кажется, сказали, что искали меня, – спросил Шульгин, медленно и с наслаждением глотая коньяк. Он выразительно посмотрел на мою правую руку, пытаясь рассмотреть перстень. – Неужели что-то не так… Появились проблемы?
Шульгин оторвал взгляд от перстня и пристально посмотрел на меня, словно ища в моих глазах ответ на свой вопрос.
– Неужели я был прав?
– Да… – тихо произнес я. – Вы оказались правы. Все так и случилось, как вы говорили… Волшебная палочка оказалась губительной для меня…
Шульгин быстро оглянул почти пустой ресторан и нагнулся ко мне поближе.
– Вы хотите вернуть мне перстень? – спросил он шепотом.
– Да, Иван Ильич, – чуть слышно ответил я и снял с руки перстень. – Волшебная палочка не для меня… не по Сеньке шапка. А я просто хочу выздороветь… опять полюбить жизнь!
– Полюбить жизнь? – медленно проговорил Шульгин, словно что-то припоминая.
Он опять приблизил свое лицо к моему и в упор посмотрел на меня.
– Что ж, это хороший повод отказаться от перстня, – опять заговорил он шепотом. – Но только имейте в виду, если вы это сделаете, то потеряете все – деньги, славу, власть, женщин… Готовы ли вы к этому?
Я на мгновенье задумался.
«Неужели я так быстро, прямо сейчас, сию минуту, расстанусь с перстнем… со своей волшебной палочкой… и с тем, что имею… Но в то же время мне необходимо сделать этот шаг на пути к выздоровлению… похожий на хирургический разрез, спасающий жизнь человеку».
