Читать онлайн Лада Родимич - Если ищешь, найдёшь

© Текст. Лада Родимич, 2025

© Т8 Издательские технологии, оформление, 2025

Каждый пишет «Картину мира» по-своему. У одних это авторский проект с чередой взлётов и падений, не прекращающейся борьбой, выгоранием до пепла и возрождением, запускающим не видимый механизм внутренней эволюции, что делает их только сильней.

А у других есть тот, кто определяет цветовую палитру, расставляет приоритеты по шкале ценностей. Находясь в его тени получаемый опыт ничтожно мал, зато защищает от невзгод и принятия самостоятельных решений. Но при малейшей неудаче именно его обвинят во всех бедах.

«Квест» под названием ЖИЗНЬ, гарантирован каждому без исключения. Ни условия игры, ни степень сложности, ни собственная роль в нём изначально никому не известны. При запуске в «игру» все «спят». Бороться и чего-то добиваться, не зная истинной цели своего воплощения и предназначения в нём, с дремлющим сознанием, затруднительно. Но кнопка PLAY срабатывает без запроса на готовность игрока.

Те, что сильней, не ищут лёгких путей, продвигаясь вперёд шаг за шагом без опоры на чьё-то плечо, пока не спадёт чёрная повязка с глаз и не сотрутся путы. Набивая шишки, кровоточа ранами, они пробираются по лабиринту, преодолевая трудности в надежде на окончание испытаний. Но вместо знака «выход», следует новый уровень «игры», а потом ещё и ещё. С каждым этапом «игроки» легче держат удар, неукоснительно продвигаясь вперёд. Когда мозоли становятся бронёй и приходит чёткое понимание того, зачем даны испытания, наступает момент «пробуждения». Это случается у каждого в своё время.

Закрыть последний уровень редко кому удаётся, потому что выходом из игры является смена мерности. А дальше новое воплощение души и снова «игра».

Другая категория «игроков» с трудом делает шаг в неизвестное. Обстоятельства толкают их, заставляя принимать решения, действовать. Но пятясь назад и надеясь на чью-то поддержку, они пасуют перед страхом сделать что-то самостоятельно. Привычка получать результат с помощью кого-то сдерживает их продвижение по лабиринту.

Живя по принципу «как придётся и как получится», не понимая важности прохождения каждого этапа, они пропускают сложные задачи, словно когда-нибудь смогут вернуться и допройти начатый уровень, сделать работу над ошибками. Порой уходит вся жизнь, а то и её недостаточно, чтобы понять смысл всего «квеста».

Переходы с одного «игрового уровня» на другой в физической жизни проявляются через ментальное созревание. У психологов это явление называется популярным термином «трансформация». У коучей-теоретиков — «апгрейдом» или «тюнингом личности». Но как бы ни назывался этот не видимый глазу процесс, он зачастую сопровождается нестерпимой болью души. Её невозможно описать словами, к ней нельзя применить термина. Она изматывает и истощает. Она пронзительно и всецело подчиняет себе мысли и эмоции.

Задыхаясь от немого крика и невозможности унять эту боль, Душа мечется в поиске ответов на вопросы: «Кто она и зачем здесь». Но кричи, не кричи – никто не услышит. Крик души – это слёзы, терзания и поиск, поиск, поиск своего истинного пути и предназначения.

В этом случае приходящие «на помощь» психотерапевты пытаются нащупать у своего клиента триггерные точки в подсознании. В случае посложнее психиатры ставят диагноз и назначают лечение.

И те и другие бессильны, пока в «игре» не выжмется кнопка AUT и «игрок» не переключится на режим «осознания себя».

Полученный жизненный опыт «слепого», перемноженный на убеждения «незрячего», теряет актуальность с наступлением прозрения, тогда и мир вокруг меняется неизбежно.

Он не плохой и не хороший – он для каждого свой.

Землю на своих руках держат и продолжают эволюцию человечества истинно счастливые люди.

Даниил Андреев

Она лежала в источающей вечернюю свежесть траве, заворожённо разглядывая усыпанное звёздами небо. На первый взгляд оно было таким же, как семь лет назад – в «другой» жизни. Где первая упавшая звезда, услышав крик её Души, смело подхватила и бесповоротно развернула полотно судьбы.

Наблюдая за звёздами со счастливой улыбкой, она мысленно уносилась в далёкое босоногое деревенское детство. Где, засиживаясь допоздна на разогретой дневным зноем крыше сарая, маленькая мечтательница смотрела немигающим взглядом в ночное небо, подмечая, насколько разное оно бывает. То неожиданно низкое, с крупными мерцающими бриллиантами звёзд, то неизмеримо высокое, далёкое, выстланное призрачной серебряной пылью Млечного Пути.

В детстве загадочность ночного неба будоражила воображение, побуждая мечтать.

Как смело она умела мечтать! И все мечты казались исполнимыми, потому что верила в свою счастливую звезду. Почему же, став взрослой, та девочка перестала мечтать? А при мысли о будущем увязала в зыбком тумане необъяснимой тяжести?

Улыбка медленно сошла с её губ, и на мгновение меж бровей привычно пролегла задумчивая складка. Смахнув с лица набежавшую тень прошлого и выдохнув с облегчением, она снова вернулась к безмятежности. Больше ничто не отзывалось тяжестью на сердце и не причиняло страданий. Теперь она знала причину скопившейся за долгие годы душевной боли и невозможности избавиться от неё.

Много лет ей казалось, что живёт «не своей» жизнью, что светлая, счастливая любовь, о которой мечтала в юности, прошла мимо, уступив дорогу одиночеству. Всё было не то и не так, не там и не с теми, словно кто-то заменил её «настоящую» на заблудившегося и забывшего своё имя «двойника».

Чтобы понять, «кто она есть и зачем ей дана эта жизнь», надо было отыграть затяжной тайм, пройдя внутренний ад разрушений, испытав боль утрат и запомнив горький вкус поражений. А потом вопреки всему превратить чёрную полосу жизни во взлётную и навсегда вырваться из прошлого.

Разгадав замысел «игры», в которую оказалась вовлечённой, она поняла, почему и зачем произошло всё именно так, а не иначе, удивляясь, как меняется привычный мир вместе с сознанием.

Всматриваясь в звёздную бесконечность, Лена услышала собственный голос с нотками лёгкой иронии:

– Кто же так мастерски организовал мой заброс в эту бесконечную гонку без парашюта и страховки?

Вопрос прозвучал в пустоту, без ожидания ответа. Глядя на звёзды, как на посланников волеизъявления свыше, она продолжила размышления шёпотом:

– Как же мучительно долго я проходила эти уровни!

И, помолчав, завершила с усмешкой:

– Зато теперь могу быть хорошим инструктором!

А потом, не отрывая глаз от неба, погрузилась в воспоминания без жалости к себе и без сожаления о потерянном времени.

Несбывшиеся когда-то мечты и надежды с годами легли на её плечи разочарованием, заточив сознание в невидимую темницу. Она смирилась с тем, что имеет, словно узница, лишённая права выбора. Сквозь потускневшие глазницы окон своей душевной тюрьмы она разглядывала бурлящий суетой и волнительной радостью мир, наполненный ароматами и чарующими красками. Он от неё скрывался за непреодолимой стеной собственных убеждений.

Ей казалось, что она живёт не своей, а какой-то чужой навязанной ей жизнью. Хотелось вырваться из замкнутого круга, но по какой-то причине она продолжала оставаться пленницей, трепетно сохраняя хрупкую надежду на избавление.

Покорно отказываясь от собственных желаний, фанатично дорожа с трудом созданной и оберегаемой ею семьёй, она смирилась с неудачами, нелюбимой работой и маетой будней. Живя из года в год интересами и целями домочадцев, подчиняя собственную жизнь их правилам, исполняя их желания, растворяясь в заботах о них, она совсем разучилась мечтать, успокаивая себя, что «жизнь состоялась», ведь у неё «всё как у всех» – дом, муж, дети. Всё как у всех, и одиночество тоже.

Слушая тренинги, читая статьи и книги по развитию личности, она пыталась купировать неудовлетворённость собственной жизнью и пустоту внутри себя, заполняя каждый день «важными» делами, ставя ложные цели.

Это не наполняло её счастьем и покоем. Она понимала, что упускает что-то очень важное. Упорно испытывая себя на виражах судьбы, думала, что движется вперёд, но это был всего лишь бег по кругу. Неся гордый статус «лучшей в мире жены», самоотверженно воспитывая сыновей, терпеливо занимаясь переездами и ремонтами квартир, осваивая новые профессии в поиске реализации себя, она искала средство от мучительного одиночества, засевшего занозой глубоко под сердцем. Находя время на всех и на всё, она стабильно забывала о себе.

Жертвуя временем, отведённым на свой земной путь, она трепетно охраняла покой мужа от «суеты». Он же смотрел на её «искания» снисходительно, принимая как должное уют в доме и созданный для него комфорт. Её готовность к компромиссам и бесконечное терпение обесценивались им, оставаясь не замеченными.

Она не докучала просьбами, истериками, ультиматумами, требованиями, каждодневным нытьём, не обременяла мужа такими «мелочами», как быт. Её автономность и привычная самодостаточность служили ему гарантом спокойствия. Все проблемы и неурядицы решала сама, рассчитывая только на себя.

Он не спешил принять участие в повседневных заботах, бравируя коронной фразой: «Вдруг завтра война, а я устал?» Первые годы совместной жизни она воспринимала это как шутку, потом как аргумент бездействия. А спустя много лет смирилась с ультиматумом его природной лени. Её безграничное терпение годами позволяло ему забывать о своих обязанностях. А умилительное признание: «Ты лучшая в мире жена!» – окрыляло эйфорией исключительности не избалованную похвалой Лену.

– Таких, как ты, больше нет! – льстиво восхищался он.

И действительно, таких, как она, дурочек не много! Она была «удобной» женой, которой не надо дарить цветы, потому что они вянут. Не надо тратиться на украшения – она их не носит. А на день рождения и восьмое марта можно просто разрешить потратить на себя собственную зарплату, сказав: «Ты моя единственная любимая женщина, купи себе подарок сама – какой хочешь!» Но при этом общего бюджета у них не было, а денег на тот самый подарок он никогда не дарил. И странное дело, ей ничего не хотелось и ни о чём не мечталось, а годы шли, и она безвозвратно теряла время.

Не научившись жить легко, она жила как получалось. Довольствуясь самообманом, пыталась найти своё счастье в «стабильности», от которой погружалась в депрессию.

Накопившиеся вопросы: «Зачем я живу?»; «В чём моё предназначение?» утратили всякую надежду на ответ. Они не потеряли актуальности, просто «затёрлись», забылись. И всё чаще возникали другие: «Неужели моё счастье такое?»; «Можно ли назвать это счастьем?»; «Для чего она мне такая жизнь? И моя ли это жизнь?».

Странно то, что, цепляясь за пресловутую «стабильность», она ни разу не задалась вопросом: «А тот ли человек со мной рядом?»

Лавируя между бесконечными компромиссами, она медленно умирала, теряя жизненные силы, как срезанный цветок. Когда не осталось сил жертвовать собой во имя чужого эгоизма, и безграничный резервуар терпения переполнился, в сознание прозвучал сигнал SOS.

Точка невозврата возникла на исходе лета, в тот памятный звездопад, когда, устав от серости жизни, Лена терпеливо ожидала его начала. Ей до боли, до крика хотелось вырваться из замкнутого круга, в котором она задыхалась от одиночества вдвоём. В её сознании теплилась эфемерная надежда, что падающая звезда сможет в этом помочь.