– Значит, найден труп на этом самом месте? – Иван Дмитриевич остановился перед ничем не примечательным местом.
Карл Карлович посмотрел на станового, который ответил:
– Именно здесь Пантелей ее и обнаружил, как только нашёл, сразу к старосте, а тот запряг коней и за мной, в Рыбацкую слободу, отослал сына.
– Вы прибыли сразу же?
– Через час, может быть, полтора.
– Таким образом вы первый представитель полиции, который оказался на месте преступления.
– Получается так.
– В каком положении была убитая?
– Ноги согнуты в коленях, руки раскинуты в стороны.
– На спине?
– На спине, глаза были открыты и смотрели в небо, шла в сторону мызы Окерваль, до которой от Полюстрава одна верста.
– Отчего такая уверенность?
– Вчера нами обнаружено, что убитая Анна Ивановна Дорофеева, крестьянка деревни, – становой полез в карман и достал маленькую книжицу в потертом кожаном переплёте, долго листал, но потом обрадовано прочёл, – вот, Анна Ивановна Дорофеева, православного вероисповедания, пятидесяти лет, крестьянка из деревни Мелково Рождественской волости Гжатского уезда Смоленской губернии, – Николай Иванович поднял глаза на Путилина, – я, – поправился, кинув взгляд на участкового пристава, – мы решили, что женщина могла идти из столицы, если в Полюстрове ее не знали, то в ближайшую деревню, так и оказалось в Окервале у нее муж, – он снова посмотрел в книжицу, – Зиновий Лазаревич, пятидесяти трёх лет, служит при купоросном заводе купца Анохина. Он опознал убитую.
– Превосходная работа, – похвалил станового Иван Дмитриевич, – вы, наверное, сами справились бы со следствием?
Николай Иванович промолчал, вместо него ответил участковый пристав.
– Вы ним льстите, господин Путилин, без вашей помощи мы не сможем распутать такой клубок. Выяснили личность убитой, а далее? Не арестовывать же ее мужа в подозрении? Далее какой путь выбрать, если не знаем, куда идти?
– Пойдём вместе, господин Таварт, – Иван Дмитриевич повернулся к Жукову, – ты всё записал.
– Да.
– Муж убитой Зиновий Лазаревич не сказал, откуда могла идти жена?
– Он показал, что с Дорофеева проживает по Екатерининскому каналу, в доме господина Фохтса, – становой, предвидя вопрос начальника сыскной полиции о месте проживания Анны Ивановны, назвал ее адрес в столице, – и шла, видимо, к нему.
– Муж ждал вчера прихода жены?
– Нет, для него стало не приятным известием, если можно так назвать, сей трагический случай.
– Мне хотелось бы с ним поговорить.
– Непременно, – сказал Николай Иванович.
– Здесь более смотреть нечего, – Путилин прошелся около места убийства, ни мусоринки городской, ни следа, только то, что дала земле природа – пожухлая трава, утоптанная земля, скинутые деревьями жёлтые и красные листья, – теперь к нашей убиенной.
– Зачем выезжали? – Шепотом спросил Ивана Дмитриевича Миша. – И так всё ясно.
Путилин красноречиво окинул помощника грозным взором.
Убиенная лежала на полу ледника, крытая рогожкой. Седые волосы выбивались из—под цветастого платка, глаза с неумением уставились в тёмный потолок, вокруг шеи петлёй вилась верёвка. Путилин опустился на корточки и повертел в руках конец орудия убийства, как сухо пишут в протоколах. Прищурил глаза, осматривая багровый след на мёртвой коже. Покачал головой, поднялся на ноги, задумчиво уставился в стену, словно что—то прикидывал или вспоминал.
– Теперь к мужу, – сказал Иван Дмитриевич, выходя из холодного помещения, не обращая внимания на выражение лиц полицейских, которые хоть с интересом, но с некоторым недоумением взирали на действия сыскного начальника.
