Все резко изменилось 23 декабря. Милош Мажковиц, руководитель научной группы, по неясным причинам не вышел на ежедневную связь с Исследовательским Европейским Штабом в обозначенное время. Он появился в радиоэфире значительно позже – заметно взволнованный, как скажет позже один из руководителей проекта, Анджей Липски.
Милош Мажковиц сбивчиво сообщит о том, что во вчерашних пробах льда, полученных методом сверхглубоких буровых работ, гляциологи Беккет и Мортимер обнаружили нечто […совершенно нетипичное и странное]. Это его дословная фраза. После этого Мажковиц спешно прерывает эфир, попросив руководителя проекта, Анджея Липски, предоставить ему […немного больше времени для того, чтобы провести необходимые дополнительные исследования].
Тем временем, 26 декабря, спустя всего несколько суток после тревожного сообщения Милоша Мажковица, в рабочем журнале биолога Анастасии Лисициной появляется новая запись. Она свидетельствует о том, что местная популяция белых медведей, за которой она вела наблюдение все это время, […ведет себя нетипичным образом и, похоже, чем-то встревожена…]. Проходят еще одни сутки, и поздним вечером 27 декабря Лисицина оставляет в журнале новую запись: [Вся популяция медведей спешно движется на юг, в сторону мыса Дальний Хребет, пересекая плато быстрым темпом. Похоже, животные вынуждены экстренно мигрировать в другое место… Старые и ослабленные особи популяции не успевают за убегающими в странной панике собратьями…].
Утром 29 декабря Анастасия Лисицина решает совершить короткую однодневную вылазку к брошенной млекопитающими территории, чтобы понаблюдать за оставшимися на плато белыми медведями. Помочь ей вызывается Демьян Резник, электрик станции «Петезера».
Вдвоем группа укладывает необходимое снаряжение на сани и отправляется в путь. Перед этим Лисицина оставляет в журнале наблюдений короткую запись: [Я заметила, что оставшиеся на плато белые медведи пытаются сбиться в стаю. Это совсем нетипично для этого вида, ведь медведи по своей природе одиночки и предпочитают держаться на расстоянии друг от друга…].
Вечером 30 декабря, в 22:18 по московскому времени, в рабочем журнале Анастасии Лисициной появляется следующая заметка: […Никаких следов брошенных особей мне обнаружить не удалось. Маловероятно, что старые и ослабленные медведи могли так быстро покинуть свою территорию обитания или, например, отправиться следом за мигрировавшими животными… Свежих отпечатков лап на снегу также не обнаружено…]. Из данного отчета Лисициной создается впечатление, что брошенные на произвол судьбы белые медведи просто провалились сквозь землю или бесследно растворились в морозном воздухе.
[…Должно произойти нечто экстраординарное, чтобы медведи начали собираться в стаю… Я не понимаю, чего они боятся и что здесь происходит. Как и не могу теперь объяснить, куда исчезли те особи, что оставались на леднике.] – этими словами заканчивается отчет Анастасии Лисициной, составленный поздним вечером все того же 30 декабря.
Демьян Резник, проживший большую часть своей жизни на станции «Петезера» и в поселке Снежное, подтверждает опасения Лисициной, когда связывается со своим давним приятелем, обосновавшимся в городке Тышемкаш.
[Он сказал мне, что никогда не видел, чтобы белые медведи вели себя так странно. А ведь в наших местах эти животные – ну что дворовые собаки в больших городах. Я тоже был немало удивлен его словами. А потом, пару-тройку дней спустя, кто-то из местных заметил, что вдоль южной оконечности мыса Дальний Хребет, прямо неподалеку от окраин Тышемкаша, бегут десятки белых медведей. Они прошмыгнули мимо и исчезли из виду уже спустя пару часов. Никто из нас так и не понял, что это было. Они никогда раньше не заходили так далеко на юг…] – это спасательно-разведывательный отряд во главе с Андреем Ливановым узнает уже гораздо позже. Когда от «Петезеры» останутся лишь обугленные обломки.
