Они направились к метро. Он – два метра с чем-то. И она – ему по пояс. Смешно, конечно, только Сергею было не до смеха. Для него мир рухнул. Все кончено! Но ведь Люба не права, сто раз не права. И что, от этого легче? Да пропади все пропадом!
Ему было так плохо, горько и обидно, как никогда в жизни.
Прошло три недели. Наступило воскресенье.
Нестерову, неприкаянной душе, дома делать было нечего, разве что слушать свою повеселевшую маму. Идти куда-нибудь вроде киношки или театра не хотелось, и он уехал на работу. Что поделаешь? Коротков ясно дал понять: в понедельник, в крайнем случае, во вторник, заключение по делу Завадского должно быть готово.
В отделе никого не было, что только радовало: телефоны не звонят, люди не шастают, начальство не достает. Идеальная ситуация: сиди спокойно и думай.
Он снова перечитал дело Завадского, которому дал псевдоним «Ренегат», с вопросом, заданным самому себе: «Так что же остается в сухом осадке?». Получалось следующее:
«Завадский Михаил Борисович, тысяча девятьсот пятьдесят шестого года рождения, еврей, уроженец города Херсона, член ВЛКСМ, образование среднее, обучался в школе с углубленным изучением английского языка, характеризуется положительно, был заместителем секретаря школьного комитета ВЛКСМ, школу закончил с золотой медалью. Там же учатся его двое младших братьев и сестра.
Отец, Завадский Борис Моисеевич, тысяча девятьсот тридцатого года рождения, еврей, член КПСС, заведующий городским управлением сети общественного питания, не судим, компрометирующих материалов в процессе проверки не получено, в агентурной сети не состоит, доверенным лицом не является, характеризуется положительно, имеет государственные награды и ведомственные поощрения.
Мать, Завадская Софья Иосифовна, тысяча девятьсот тридцать третьего года рождения, еврейка, домохозяйка, по оперативным учетам не проходит.
Из агентурного сообщения источника «Киров»: «М. Завадского знают многие на факультете, как иностранцы, так и наши студенты. Очень общительный, энергичный, целеустремленный. Хорошо знает английский, что снимает проблему языкового барьера. Михаил всем известен как нужный человек в том смысле, что, если тебе что-нибудь нужно, обращайся к Завадскому, и он достанет. Очень любит деньги, принесет любой дефицит. Связей много, политикой не интересуется. Непонятно, как он успевает учиться. Такое впечатление, что постоянно крутится в различных коммерческих проектах. Говорят, работает с большими деньгами, хотя по внешнему виду не скажешь. Одевается просто, неброско, однако вещи больше дорогие, о чем понимают и знают немногие. В быту никаких излишеств не допускает».
В деле было еще четыре сообщения, в том числе от агента-иностранца, и все источники отмечали аполитичность «Ренегата», ярко выраженное стремление к личному обогащению. Наружное наблюдение, которое велось в течение десяти дней, фиксировало его многочисленные контакты с фарцовщиками, спекулянтами, цеховиками – объектами заинтересованности родной советской милиции. Но ни одного человека, проходящего по делам об антисоветской агитации и пропаганде, не было. Наружке не удалось определить место, где «Ренегат» изготавливал или заказывал изготовление копий «Архипелага». Только в одной сводке отмечалось немотивированное посещение им одного из московских НИИ, где есть копировально-множительное бюро. Проверкой установлено, что его заведующая носит фамилию Завадская. Не исключено, что родственница. Интересно, можно ли такое бюро использовать с целью создания копий книги?
