Да и с точки зрения военного искусства, наступление Юго-Западного фронта одновременно на нескольких участках не явилось новаторским – новой формой прорыва фронта. Такой метод применялся и ранее, но чаще всего приводил к большим потерям, дроблению сил и ослаблению главного удара. И именно поэтому Алексею Алексеевичу в итоге не удалось свои отдельные тактические успехи развить в стратегический успех.
Он же сам это и признавал:
– «Никаких стратегических результатов эта операция не дала, да и дать не могла, ибо решение военного совета 1 апреля ни в какой мере выполнено не было. Западный фронт главного удара так и не нанёс, а Северный фронт имел своим девизом знакомое нам с японской войны «терпение, терпение и терпение.
Ставка, по моему убеждению, ни в какой мере не выполнила своего назначения управлять всей русской вооружённой силой.
Грандиозная победоносная операция, которая могла осуществиться при надлежащем образе действий нашего верховного главнокомандования в 1916 году, была непростительно упущена».
Однако итоговая относительная неудача русской армии имела и объективные причины.
Это были и естественно большие потери наступающих войск, приведшие к истощению последних ресурсов, и всеобщее падение морального духа армии, приведшее к её разложению из-за краха надежд на скорую победу.
Смена успехов первых манёвренных сражений в начале наступления на тупую и кровопролитную лобовую мясорубку в последующий период оказалась несоизмеримо дорогой платой за поманившую, было, победу.
Ко всему прочему, как не раз уже случалось на этой войне, все стратегические выгоды от самой успешной русской операции достались в основном союзникам России, а сама же она оказалась не в состоянии ни развить свой успех, ни хотя бы закрепить его.
Во многом, именно поэтому постепенно в российском обществе в 1916 году стал усиливаться пессимизм по поводу возможных перспектив в этой войне и компетенции военного и политического руководства страны.
Другого мнения был сам Верховный главнокомандующий.
В своей телеграмме на имя командующего Юго-Западным фронтом генерала А.А. Брусилова император Николай II-ой сообщал:
– «Приветствую Вас, Алексей Алексеевич, с поражением врага и благодарю Вас, командующих армиями и всех начальствующих лиц до младших офицеров включительно за умелое руководство нашими доблестными войсками и за достижение весьма крупного успеха. Передайте Моим горячо любимым войскам вверенного Вам фронта, что я слежу за их молодецкими действиями с чувством гордости и удовлетворения, ценю их порыв и выражаю им самую сердечную благодарность».
Но когда дело дошло до реального награждения, царь припомнил генералу его отказ выполнить директиву Ставки о наступлении, и не утвердил представление Георгиевской Думы при Ставке Верховного главнокомандующего о награждении А.А. Брусилова орденом Святого Георгия II-ой степени, ограничившись награждением лишь георгиевским оружием с бриллиантами.
И только один генерал-майор М.В. Ханжин за его роль в разработке операции был произведён в генерал-лейтенанты, а также награждён орденом Святого Георгия III-ей степени и Георгиевским оружием.
Тем временем новый учебный 1916–1917 год братья Кочет встретили вне обещанной им средней сельской школы следующего звена. Новую школу действительно открыли, но … в Мещовске, добираться до которого каждый день было невозможно. Поэтому с продолжением учёбы пришлось повременить.
