А если их всех не будет, он сможет делать что хочет. Особенно воровать. Если их всех не будет, это и воровством-то не назовешь. Так, просто взял ножку куриную вон из той тарелки и пошел себе.
Коты не признают собственности. Хотя пока и мечтают о ней. Они, получается, коммунисты.
А с собаками проще.
По форме их мечты очень похожи на кошачьи, но с небольшими отличиями.
Та же поза, но без сигаретки и не на кресле, а на полу.
Та же цель, но исчезнуть должны все, кроме хозяина. Потому что собственность без хозяина будет скучать, а она очень не любит скучать. Она любит с ним гулять, играть и вообще общаться всячески. И кушать она любит тоже, когда хозяин кушает.
Вот и снится псу, что все исчезли, даже Сергунчик. И не нужно ни с кем бороться за внимание.
И тогда хозяин залезет на велосипед, а поводок будет держать в руке. А пес сможет тащить его, пока не устанет. А он устанет нескоро, потому что он очень полезный пес. И они будут самыми первыми, даже если, кроме них, никто никуда не бежит и не едет. Всех обогнать – это важно.
В отличие от котов-коммунистов, собаки, получается, за капитализм. Только видят они себя средством производства. Или чем-то похожим, поди пойми их эгоизм.
Мы с вами понимаем, что смысл жизни – это очень просто. В чем он – надо знать. А рассуждать о нем не надо. И тем более незачем о нем мечтать.
Ведь смысл либо есть, либо его нет. А если о нем мечтать, значит, его нет. Потому что мечтают о том, чего нет. То, что есть, уже есть, о нем мечтать бессмысленно. Так же бессмысленно, как бессмысленно мечтать о смысле. Даже о таком смысле, как смысл жизни.
Вот и скажите это им, нашим жителям Петроградки. Эдуарду Семеновичу, например.
Он живет на втором этаже длинного дома в Татарском переулке и поэтому, когда бывает дома, смотрит днями и ночами в окно и видит дом напротив. Татарский переулок узенький, а дом высокий. Кроме него, больше ничего и не видно. В этом доме на четвертом этаже квартира подлеца Петрова. На окна этой квартиры Эдуарду Семеновичу и приходится смотреть снизу вверх.
Эдуард Семенович света белого не видит, вот и мечтает о дурацком смысле своей серьезной жизни.
И в этом смысле мечтает он стать заместителем директора к концу жизни. Чтобы Петров знал свое место.
В озвученном слогане все мелочи важны.
Достичь этого смысла Эдуард Семенович хочет именно к концу жизни. Ни раньше, ни позже.
Стать заместителем генерального директора после конца жизни ему не годится – это перечеркнет само выражение «смысл жизни».
А стать заместителем генерального директора заранее – то есть значительно раньше конца жизни, уже не хочет сам Эдуард Семенович. Причина проста. Он не знает, что с этим делать дальше. Да и пахать, скорее всего, в должности заместителя генерального директора нужно чуть больше, чем пашет сейчас Эдуард Семенович.
Потому что ООО «ЛенПитерСнабСтрой плюс» это вам не шуточки, тут пахать надо. А при таких раскладах это не жизнь, а мученье, хоть со смыслом, хоть без смысла.
Вот и живет Эдуард Семенович в этом замкнутом круге, глядя на дом через улицу. Так ведь и положено смыслам жизней – не поддаваться логике и примитивному сознанию.
«И жизнь-то проходит совсем, и смысла не прибавляется», – думалось Эдуарду Семеновичу, когда они, пьяные, обнялись с подлым Петровым и плыли в тумане петроградской весенней ночи в сторону Татарского переулка с юбилея ООО «ЛенПитерСнабСтрой плюс», напевая какую-то лирическую, по мнению Эдуарда Семеновича, мелодию. Он поглядывал исподтишка на Петрова и грустил. До чего ж отвратительный тип, этот Петров. Эдуард Семенович не знает, как именно, но уверен, что именно Петров всегда был препятствием на пути его, Эдуарда Семеновича, к смыслу жизни.
