Пираты Горловского моря. Рассказы - страница 12

Заведующая их филиалом Зинаида Сергеевна Бочарова, которая до того, как возглавить библиотеку не менее десяти лет проработала в читальном зале, в котором теперь работала Повелица, рассказала ей об одном таком «поэте», с которым, как оказалось, Наталья уже была знакома. Тогда из уст заведующей прозвучало:

– Ты, Повелица, смотри, как только появится Жуткин, не расслабляйся. Он к тебе, мол, Наталья, здравствуйте, а ты под стол ныряй и начинай абонентские карточки перекладывать, иначе беда, сядет на уши, и уже не сгонишь его.

Высоконький худощавый юркий мужичок, славянской внешности Евгений Самуилович Жуткин был весьма своеобразной фигурой. Ещё в то время, когда Наташенька под стол пешком ходила, он приходил в библиотеку, брал подшивку городской газеты «Азотовец» и вычитывал её от корки до корки, выискивая опечатки. Полиграфист по образованию, он умело выискивал ляпы, проскочившие в номер, а за каждую обнаруженную опечатку редакция выплачивала гонорар в размере полутора рублей. При этом, подрабатывая на оплошностях газеты, сам Жуткин «Азотовец» никогда не выписывал. Когда по окончанию института Повелица попала в эту библиотеку, гонорары за ошибки уже не выплачивали, но Евгений Самуилович всё равно был частым гостем. Он вообще человек очень увлекающийся, то он начал писать стихи и замучил руководство двух городских литературных объединений, то в 40 лет пошёл в музыкальную школу на класс гитары, то он закончил народный университет «Познание», получив сомнительное удостоверение массажиста. Вот благодаря последнему, Наташа его и знала до своего прихода в библиотеку.

Её свёкор Сергей Никитович, который был знаком с Жуткиным ещё с юношеских лет, привёл его к себе домой, когда тот якобы стал «мануальщиком», и искал объект для отработки практических навыков в массажном искусстве. Вот на бесплатный массаж её свёкор и попался. Сергею Никитовичу не повезло в тот день дважды, во-первых он забыл про бесплатный сыр, а во-вторых в этот день Наташин муж Юрчик был на работе во вторую смену, поэтому, когда свёкр завыл, и начал просить прекратить, Самуилович возражал:

– Терпи, Серёга, я только начал.

На помощь прийти было некому. Ведь ни Наташа, ни свекровь Тамара Алексеевна так и не смогли отогнать Жуткина от поверженного Сергея Никитовича. Закончив своё чёрное дело, горе-массажист ушёл, а свёкор ещё целый час простонал на столе в позе цыплёнка-табака и только потом сделал попытку подняться и пройтись, радуясь, как дитя тому, что может ходить, потому что во время экзекуции уже на это не надеялся.

Именно поэтому, когда Евгений Самуилович впервые увидел Наталью в читальном зале, обрадовался и кинулся к ней, как к старой знакомой, читать свои стихи. Наташа стоически продержалась час, но потом ей надоело слушать про небритые щёки газона, тёплые руки приюта, заснеженные перхотью плечи и акне полуночного неба, и она скрылась в архиве, не выходя, пока он не ушёл в зал абонента.

После этого Наташа больше не дала себя застать врасплох. С тех пор при его появлении у неё всегда появлялись важные дела и сесть послушать, ну вообще времени не было. Этим она, конечно же, подвергала опасности посетителей зала, на которых набрасывался неудовлетворённый «поэт», но терпеть его говяжий язык Наталья была не в силах.

Следующим бичом для их библиотеки стала женщина, которая тоже считала себя поэтом – Калина Бутырко. Невысоконькая, но коренастенькая и очень целеустремлённая женщина. Она принесла сразу два своих сборника, с просьбой помочь ей с реализацией. Как работники ей не пытались втолковать, что библиотека – это не книжный магазин, не помогло. Она ухитрилась уговорить Зинаиду Сергеевну взять на реализацию по десять тонюсеньких книжек. Первый сборник назывался весьма немудрёно «Цветы Калины», где все графоманские изыски крутились вокруг названий цветов. А второй сборник был рассчитан на детей «Всё про нас». Повелица попыталась читать этот сборник, и у неё просто руки опустились, но тогда ещё помнится, порадовалась, хорошо, что Бутырко эти стихи хотя бы не заставляет их слушать. Но самое ужасное, что с этими стихами она ходила в школы. Её «стихи» для школьников, которых она в шутливой форме игровыми стихами учила мочиться на горшок или выпускать по ветру пук, у взрослых ничего кроме шока не вызывали. И когда к ним в библиотеку заглянула журналистка Лиана Шеховцова из газеты «Вечерок», она увидела на столике две стопки книжек Бутырко, и поинтересовалась: