– Правда. Так, сегодня у нас что, четверг? Тогда в это воскресенье смело можете приходить вместе. Абонемент для нее я оставлю у охранника.
– Наденька! Вы просто прелесть! Дайте-ка я вас еще раз поцелую. Исключительно дружески…
– Да ради бога! – кокетливо повела плечиками Вылегжанина. – Можно даже и не совсем уж. Дружески…
* * *
Ох и много в репертуаре Леонарда Коэна хрипуче-задушевных баллад! Баллад много, а Ольга – одна. Так что, когда после бодренького по музыке (но не по тексту) «The Future» из динамиков зазвучало классическое «Waiting For The Miracle», Виталий, мгновенно соориентировавшись, первым успел перехватить партнершу. Оставив с носом порядком поднабравшегося, а потому зазевавшегося именинника.
– …Э-э, а ну-ка брысь! Эта дама на сегодняшний вечер абонирована за мной.
– Абонируют ложу в театре, – назидательно изрек Вучетич, не выпуская Ольгу из объятий. – А дам – их приглашают. Короче, отвали.
– Не понял. У кого сегодня день рождения?
– Так вот иди и празднуй. А то вон третий час сидим, а бутылки практически не убывают. Словно бы не пьянка в элитном спецподразделении, а праздничный утренник в детском саду.
– В самом деле? – тревожно задумался Холин. – Погоди-ка, погоди… Как ты сейчас сказал? Детский сад? А ведь ты прав, старина! – Григорий ощутимо хлопнул Вучетича по плечу и возвратился за стол со словами: – Мужики, у меня возникла оригинальная идея.
– Да уж, оригинальности тут хоть отбавляй, – отработанным движением взялся за бутылку Шевченко.
– Да нет, дружище, я не об этом… Вернее, это-то само собой, наливай… «Нет-нет, фраерок, полную»… Короче, только что у меня в голове созрел потрясающий по своей простоте и эффективности план. Под кодовым названием «Детский сад». При помощи этого плана мы, надеюсь, восстановим справедливость.
Мешок быстро переглянулся с коллегами:
– Мне уже страшно.
– Почему? – спросил Афанасьев.
– Потому что всякий раз, когда Гришка намеревается установить справедливость, закон оказывается бессилен.
Холин посмотрел на представителя начальства с пьяной снисходительностью:
– Как говорят на родине поэта-песенника: «Спокийно!» Слушайте сюда, бандерлоги. Нет, сначала все-таки выпейте, а уже потом – слушайте.
Народ послушно опустошил стаканы, и Григорий, перейдя на полушепот, принялся с азартом озвучивать основные тезисы своего гениального плана. Не прошло и минуты, как все, ему внимающие, за исключением Бориса Сергеевича, начали похохатывать, а потом, не удержавшись, так и вовсе принялись ржать в полный голос. Из чего следовало, что в стихийно родившемся плане и в самом деле имелись зачатки гениальности.
– …Обрати внимание, Виталий! По-моему, там зреет какой-то заговор.
– Во-во. Причем без нашего участия.
– А вы, молодые люди, танцуйте-танцуйте, – среагировав на насмешки, отмахнулся от танцующей пары Холин.
– Ну уж дудки! – заявила Прилепина и, высвободившись из рук партнера, вернулась к столу. – А ну-ка быстренько колитесь: что вы тут замышляете?..
* * *
В начале двенадцатого «ночной извозчик» Афанасьев категорически заявил, что ждать более не намерен и если кто сегодня желает быть доставленным, должен незамедлительно подняться и пройти на погрузку.
Желающих оказалось трое. Двое из них прошли на посадку своим ходом. А вот третьего пришлось грузить с привлечением дополнительной рабочей силы. Как не трудно догадаться, третьим был наклюкавшийся до положения риз именинник…
