– Тив, постой. – остановил я поток эмоций. – Прости за прямоту, но почему ты сам не займёшься творчеством? Что тебе такого задали, что ты ушёл в курьеры?
– Да не помню уже, а причём это?
– При том, что ты не в себе. Тебе сосредоточиться надо. Обратись к целителю, чтобы тот помог прояснить разум.
– Так витиевато шизиком меня ещё не называли, – обиженно пробурчал курьер. – Ладно, не бери в голову. Пошли дальше вдохновение искать?
– Нет, мне нужно работать. – спокойно, но твёрдо сказал я. Тив обиженно посмотрел на меня, и покинул комнату. Кажется, мне надо больше общаться с живыми людьми. В особенности с такими странными, чтобы их понимать!
Наметив план будущего рассказа в блокноте, я сел за рабочий стол Албиони, и подвинул к себе печатную машинку. Круглые кнопки приятно отдавали прохладой, молоточки выстукивали буквы, а золотой свет лампочки позволял сосредоточиться на этом, и только на этом. Набросав первый черновик, я лёг спать довольным.
Следующие пару дней прошли почти без отрыва от работы: вдохновение подхватило меня, и я почти не отвлекался от пишущей машинки, переживая каждое событие рядом со своей героиней. Тив пытался сунуть нос в мои дела, но выглядел я, похоже, достаточно занятым, чтобы желание отвлекать меня отпало. К вечеру я вспомнил, что не съел за день ни крошки; поход в кофейню был бы лишним, но в холодильнике обнаружился свежий сырный пирог, так что моё творческое затворничество прошло, в высшей степени, приятно.
Сюжет книги сложился почти идеальным, настолько я погрузился в дела минувших дней. Я словно был там, даже без историка-медиума! Перенёсся в прошлое, где следовал за героиней, вознамерившейся уничтожить Бражника – последнего пиратского барона в истории. На самом деле, у него почти получилось возродить пиратство: никакие богатеи, никакие свирепые мясники и рядом не стояли с тихим пожилым мастером-самогонщиком, снабжавшим морских разбойников ценным ромом! Что поделать, в те времена последние маги отказались очищать пиратам пресную воду, оставив морских бандитов наедине со старым проверенным способом.
Образ Бражника давно известен любому историку, а вот наделить одну из безымянных островитянок сильным характером, непростой судьбой, и чудесным даром, оказалось делом приятным! Длинные волосы, не традиционно-соломенные, а рыжие, летящее белое платье для прогулок по суше, и совершенно внезапные магические способности. На самом деле, типичная ошибка выжившего – считать русалочий род искушённым лишь в магии воды и колдовских Песнях. Сила этой русалки была в умении общаться с Вулканом, которого она почитала, как родного отца. Историки подтвердят: русалки были способны к магии стихий, просто Океан был для них ближе и роднее.
Спустя три дня я понял, что превращаюсь в «экспонат», настолько меня захватила история. Даже с мастером-историком я поздоровался в полном соответствии с этикетом детей Океана – приложив ладонь к своему горлу.
– С возвращением в мир живых, Альберт. В какой-то момент мне показалась, что квартира мэтра действует на вас слишком умиротворяюще! – произнёс Басилио, забирая у меня рукопись. – Как самочувствие? Надеюсь, вас не тянет остаться под светом лампочки навсегда?
Я прислушался к своему организму: на самом деле, обстановка более чем располагающая к работе! То, что в нормальных условиях я мог не написать за неделю, мне удалось осилить за три дня. Готов ли я на затворничество в таких условиях? Вполне.
