Историка удалось поймать на пороге: увидев мою спутницу, шартиец галантно поклонился.
– Басилио, знакомьтесь, это – Келина Ма’напи, моя… – я думал, назвать её «дочерью» или «персонажем», но решил немного приврать: – хорошая знакомая. Келина, это Басилио, мастер-историк.
– Вик ан, ма-нуа. – какие силы подсказали историку произнести форму знакомства таопи, я не знаю, но девушка тут же перестала бояться краснокожего и рогатого Басилио, и ответила тем же.
– Вик ан, ма-нор. Мудрый Альберт говорит, что ты можешь показать смерть Чарлея Честного.
Басилио иронично поднял бровь, и произнёс:
– У меня были на сегодня другие планы, но ради нашего знакомства я пойду вам навстречу. В особенности, если мудрый Альберт мне проассистирует.
Я почувствовал, как мои щёки запылали от смущения! Басилио черканул записку в Театрум, и отправил пространственным тоннелем: уже через минуту её смогут прочитать на рабочем месте. «Пожалуйста, зови меня просто Альберт, хорошо?» – шёпотом попросил я девушку. Не очень осведомлён об остроте слуха шартийцев, лишь об их этикете; аристократ Н’Шарта очень редко позволяет себе вилять хвостом, как сейчас это незаметно делал мастер-историк. Кажется, ему было смешно наблюдать меня в такой ситуации!
Жилище Басилио выглядело очень аккуратным, и выдержанным в едином стиле – лаконичном модерне. Келина смотрела во все глаза на необычное убранство, а я подумал, что в Руаре слишком мало ценителей эстетики простых форм. На лакированной столешнице я увидел ещё одну редкую красивую деталь – голографическую скульптуру семьи шартийца: три фигурки держались вместе, и устремляли свои взгляды куда-то вдаль. Сердце снова кольнула застарелая боль, второй раз за утро. Мне было хорошо известно, что в этом доме жили всего лишь двое.
Басилио вышел из соседней двери, держа в руке серебряную лампу-проектор.
– Прошу извинить, обычно в сеансах мне помогает сын, но его уже утащил лоботряс Тив. Какие эпизоды вы хотели бы увидеть?
– Золотую резню, точнее, её начало, когда был убит Чарлей Честный. – попросил я. Басилио поморщился.
– Я ценю ваше рвение, но не будет ли это зрелище слишком… жестоким для леди?
– Со дня смерти любимого я поклялась Океану, что подлый мясник будет убит! – гневно выпалила русалка. Басилио удивлённо вскинул брови, но решил не комментировать реплику воительницы. Ритуальный круг засветился зелёным, очертания комнаты поплыли, мы стремительно погружались в события былого, под светом проектора.
Следующие несколько минут мы, словно три призрака, наблюдали неприятное зрелище битвы пиратов, которая была в самом разгаре. Келина выхватила кинжал, издала боевой клич, и с размаху вонзила в шею ближайшего бородача, но он этого не заметил.
– Ратахай! Что за злые чары, Басилио?! – прорычала она.
– Келина, мы лишь наблюдатели, но клянусь, никто из пиратов не выжил в те времена. Эти события произошли две тысячи лет назад! – напомнил я. – Пошли! Сейчас будет битва, в которой пал Честный.
Мы прошли в каюту, где уже началась схватка. Как и полагалось в реальности, здесь не было ни красоты, ни пафоса, сцена длилась несколько секунд: пират выстрелил в островитянина из револьвера, но промахнулся. Воин нанёс пару ударов, три из которых были отбиты, но четвёртый достиг цели. Никаких возвышенных предсмертных речей, и, тем более, со смертью капитана корабля битва не закончилась – пираты пока не знали, что их глава убит.
