– Снимаю, – коротко сообщил Джереми, и сразу последовала вспышка.
– Какой вы милый, Джереми, – проворковала Маша, присаживаясь в реверансе, за что получила едва заметную улыбку. Наверняка либо родителей Антона не будет видно, либо на лице самого Антона окажется какое-нибудь пятно.
Дружной компанией все вышли из дома и погрузились в шикарный белый лимузин, заказанный специально для поездки на бал.
На подъезде к отелю уже скопилось огромное количество дорогих машин. Лимузин Витанского занял очередь, остановившись позади черного кадиллака, и медленно начал продвигаться к парадному входу.
Маша выглянула в окно, и от увиденного ладошки ее вспотели. Весь отель горел яркими огнями. Из останавливающихся машин выходили солидные люди, мужчины и женщины. Девушки в это время должны были готовиться к балу в одном из номеров отеля. Именно в эти минуты, над юными красавицами напряженно работали лучшие мастера королевства. Дебютанткам делали прически, наносили макияж, помогали надеть дорогие, эксклюзивные платья от кутюр. Это событие должно было стать по-настоящему грандиозным. Маша волновалась как никогда. Она была единственной из девушек, кто, вопреки обычаям, приехала на бал уже в платье, полностью собранной, да еще и с опозданием на последнюю репетицию.
Лимузин остановился напротив парадного входа. Лакей открыл дверь. Первым вышел Антон, протянул Маше руку и помог выйти. Маша вцепилась в друга мертвой хваткой и нервно заморгала от ослепляющих ярких вспышек фотоаппаратов. Ей показалось, что именно на нее направлено не менее тысячи объективов. Антон провел девушку до входа и оставил буквально на одно мгновение, под жадным прицелом фотокамер, но когда заветный снимок был сделан, поспешил увести ее внутрь. О родителях они уже не думали.
Бал дебютанток всегда был закрытым мероприятием. Чопорными матронами, с безупречной репутацией и многолетним опытом устроения подобных балов, имена приглашенных заблаговременно вносились в длинный список. И строго по заветному списку администратор сверял прибывающих нескончаемым потоком гостей.
Маша с Антоном вошли в зал и прошли по ковровой дорожке, ведущей вдоль двух рядов сервированных банкетных столов.
Координатор торжества, едва заметив Машу, театрально закатил глаза и, заламывая в волнении руки, бросился наперерез нарушительнице годами устанавливаемого порядка.
– Мария, вы опоздали! – В голосе его прозвучало отчаяние, будто Маша стала единственной виновницей всех его жизненных неурядиц. – Мы уже начали волноваться, соизволите ли вы явиться. Это весьма безответственно с вашей стороны.
Организатор бросил недовольный взгляд на Антона и, схватив Машу за руку, утащил ее вглубь зала, туда, где за сценой уже собрались другие дебютантки. Маша бросила виноватый взгляд на Антона и едва успела махнуть ему на прощание рукой.
– Понимаете, у нас так не принято, – недовольно ворчал слащавый организатор. – Вы, конечно, русские, знаете, как лучше, но все же постарайтесь прислушиваться ко мне. Здесь я ваша мама и ваша наставница.
– Конечно, я приношу извинения. Этого больше не повторится, – с улыбкой ответила Маша.
– О Господи, дорогая, поражен вашей наивностью! Конечно, этого не повторится! Такое событие случается только один раз в жизни. – Он так забавно закатил глаза, что Маша едва сдержала смех. Но ее веселье не укрылось от зоркого взора организатора, и он важно воскликнул: – Быстрее, быстрее, Мария. Скоро все начнется!
