Питер и Элли - страница 5

Элли перевела на него взгляд, и ее глаза расширились от удивления:

– И он вас не ругает?

– Конечно нет, – возмутился Питер, – мы его обнимаем и просим нам тоже почитать. Ну и мама его потом целует. Может, поэтому он добрый. А еще я держу его за руку. У него очень добрые руки, такие добрые, что я люблю делать вот так. – он взял теплую ладошку девочки и прижался к ней разрумянившейся щекой.

Элли казалась испуганной.

– Мне самой подойти к нему и взять его руку? – спросила она шепотом.

Питер пожал плечами и потом кивнул.

– Нужно попробовать. Вдруг он чем-то так давно зачитался, что все никак не может перестать думать об этом. А ты его отвлечешь от этих мыслей. Взрослые же такие странные, они так любят думать, ты заметила, да? – спросил он, давясь от неожиданного смеха. Элли расхохоталась вслед за ним, потому что эта привычка и впрямь была забавной. Они хмурились, изображая серьезные мысли на лице, и хохотали пуще прежнего. Им было так весело, что они не услышали, ни как приехали родители, ни как те вошли в комнату.

– А ты переживала, что они скучают, – сказал Уильям.

– Вот так скука! – с улыбкой вторила Луиза. – Про все на свете забыли, да?

Питер вскочил со стула и обнял маму с папой.

Элли тоже подошла к маме.

– Элизабет, ради Бога, где ты так перепачкалась? – сказала Ада. – Пойди умойся, будь добра, это же неприлично.

И словно солнце, освещавшее её личико, вдруг ушло. Стали видны только следы грязи и пыльцы на щеках.

– Хочешь я помогу тебе, милая? – спросила Луиза у племянницы, но девочки уже не было.

И снова сердца Питера коснулась та рука, которая неприятно сжала его утром.

– Ну, молодой человек, чем вы занимались сегодня? – спросил у Питера папа, садясь на стул и привлекая его к себе.

– Да так, гуляли, – ответил он, искоса взглянув на родителей Элли.

Уильям  расхохотался.

– Что-то кисло это прозвучало. Ты разве не рад показать здесь все сестренке? Не устала она?

– Нет, нисколько, – оживился Питер. – Она вообще никогда не устает. И с куклами не играет. Она как мальчик, только девочка! И если будет нужно, я о ней позабочусь, – заверил он папу.

Уильям серьезно кивнул в ответ, посмотрев сыну в глаза, и Питеру стало хорошо и тепло на душе. Только где-то в глубине засел вопрос: почему же Элли не поговорит со своим папой?

– Милый, ты уже замечательно заботишься о сестренке, – сказала Луиза, целуя его в макушку. – Пойди пожалуйста приведи себя в порядок, и давайте ужинать, мы так проголодались!

Питер, кивнув, быстро обнял её и убежал.

Когда перед ужином он зашел за Элли, она по-прежнему была выцветшей и невидимой, словно это были две разные девочки: одна ходила с ним к Горе, а другая была тут, в доме.

Питер мысленно дал себе подзатыльник, что еще не поговорил с папой, поэтому решил действовать на свой страх и риск. Пока ребята спускались в столовую, он шепнул Элли:

– Давай сегодня после ужина!

И после непонимающего взгляда пояснил:

– Нужно попробовать расколдовать твоего папу, забыла? Папы должны быть добрыми! Может, он просто не может тебя увидеть, а ты ему поможешь! Вдруг его заколдовали, а он на самом деле очень скучает по тебе. Ну как в сказках или в легендах, когда рыцари забывают, кто они и откуда. С ними это постоянно! И вдруг он ну совсем не может без тебя расколдоваться?

Элли с сомнением посмотрела на брата:

– А что мне надо делать? Варить зелье?

– Да нет же! Подойди к нему и возьми за руку, – не очень терпеливо начал объяснять Питер, – и скажи: "Папочка, это я, Элли. Твоя дочка".