– Может быть, вы просто уйдёте из нашей школы? – предложила директор, чувствуя, что разговор не складывается.
– Ещё чего! – возмутилась мама Гены.
– Мне кажется, это лучший выход, – поддержала мама Саши.
– Нет! – категорично заявила мама Гены. – Мы останемся в этой школе. Качество образования меня вполне устраивает.
– А ты, Гена, не считаешь себя виноватым? – попробовала зайти с другой стороны директор.
– Статья 51 Конституции. Я могу не свидетельствовать против себя, – осмелел Гена, чувствуя поддержку матери.
– Может быть, тебе к нам в Клуб Друзей Правопорядка записаться? – ехидно поинтересовался Майкл, не выдержав молчания.
Никто не удостоил его ответа, потому что мать Гены в этот момент встала и заявила:
– Будьте довольны, что мы не будем подавать в суд на школу и на этого мальчика. Больше выяснять нечего. Мы уходим.
Гена с мамой ушли из кабинета, нарочито не повернув головы. Как только они исчезли, атмосфера как будто разрядилась: мама Саши возмущалась поведением оппонентов, директор ей поддакивала, ребята просто молчали – все понимали свою беспомощность.
– Единственный выход – устроить бойкот, – вдруг вырвалось у Питера. – Если его все будут игнорировать, он долго не выдержит.
– Я не могу в этом участвовать, это не педагогично, – ответила директор.
– А мне идея нравится, – сказал Саша. – Я попробую поговорить с парнями. Уверен, они меня поддержат.
– Мы тоже, – за обоих братьев высказался Майкл.
Питер и Майкл подошли к школе и почувствовали что-то неладное… Внутрь запускали по одному, и от этого образовалась очередь. Охранник был одет в форму спецназовца, а одна из стен холла превратилась в огромный сейф с множеством ячеек. У всех при входе отбирали телефоны и складывали в специальные ячейки класса. Классная руководительница, тоже одетая в камуфляжный костюм и берцы, написала маркером на руке у каждого из братьев время его прибытия в школу. Так поступали со всеми. «Как в концлагере, – промелькнуло в голове у Питера. – Только бирок с номе ром не хватает».
На уроке тоже творилось что-то странное… Все учителя были одеты в камуфляж, на поясе у каждого висели рация, резиновая дубинка и электрошокер. В класс запускали по одному и рассаживали по алфавиту. Питер и Майкл оказались как всегда за одной партой. Хоть это было нормальным.
Стали проверять домашнее задание. У кого его не оказалось, получил не «2» в дневник, а удар электрошокером. Не слишком больно, но ощутимо. Питер вспомнил, как их одноклассник Олег года два назад принес в школу электрошокер в виде пачки жевательной резинки с выдвинутой пластиной. Тогда парни вдоволь наприкалывались над девчонками, но игрушку у Олега отобрали и «двойку» за поведение в дневник поставили только после того, как за шокер схватилась завуч, не поверив обиженным девчонкам.
Димка попытался незаметно надеть наушники – они тут же полетели в корзину для мусора, а сам парень получил дубинкой по пальцам. Не привыкший к такому отношению сынок «новых русских» стал возмущаться и заявлять о своих правах. Тут же по рации учительница вызвала охранника и грозно бросила:
– На два урока в карцер!
Затем Майкла вызвали к доске. Он стал рассказывать заданное стихотворение, но переволновался и перепутал пару строк. Тут же взметнулась дубинка…
Питер вскочил, бросился на помощь брату, крича:
– Не-е-е-е-т!..
И тут же Питер проснулся в своей кровати. Часы показывали 2 часа ночи.
