– Отец разрешил! – радостно объявил Соне Флор, и они пошли смотреть «настоящее чудо».
А попугай мсье Жак, усевшись на гостиничных воротах, зазывал путешественников погостить в гостинице:
– Уважаемые гости славного гор-ррода Рима! Гостиница «Любезная Лаур-рра» приглашает новых постояльцев! Всего один сестер-ррций в сутки!.. Мягкие постели! Вкусные завтр-рраки, обеды и ужины! Всего один сестер-ррций, синьор-рры и синьориты! Лучшая гостиница в гор-р-оде хозяина Сер-ррвия и его жены Лаур-рры!.. Не будьте скупер-ррдяями!.. Всего один сестер-ррций!..
Любопытные приезжие спешили к гостинице, дивясь речам мсье Жака, на радость самой Лауре – хозяйке гостиницы.
…Пройдя на запад от центра города, Флор и Соня очутились на берегу Тибра.
Десятки парусных судов стояли у берега, столько же плыли в обе стороны величественной реки.
– Красиво! – воскликнула Соня. – Это и есть то чудо, которое ты хотел показать?
– Оно рядом, – ответил Флор и повёл её в молодую дубовую рощу, стоящую неподалёку.
Роща была окружена медным кружевом ограды.
Из ворот вышла небольшая толпа людей с печальными и даже мокрыми от слёз лицами, все были облачены в чёрные одежды.
– Что с ними? – спросила она у Флора, но тут же, войдя в ворота, всё поняла сама.
Это было старинное городское кладбище.
Со всех сторон, между дубами виднелись могилы с белоснежными каменными крестами.
Не говоря ни слова, Флор подвёл её к одной из них.
На могильном камне было выбито имя «Флора» и ещё несколько слов: «Покойся с миром…» Рядом с могилой рос неизвестный цветочный куст, с большими розовыми бутонами. Один бутон был крупней остальных.
– Здесь похоронена моя мать… – тихо произнёс Флор и рассказал Соне, что та умерла пятнадцать лет тому назад, при родах, и в её память отец назвал сына именем покойной жены.
Спустя годы отец женился на соседской девушке Лауре, в честь которой и назвал гостиницу.
Мачеха Флора была ни плохой, ни хорошей. Зато имела три неоспоримых качества, за которые гостинщик Сервий и женился на ней, – деловую хватку, молодость и красоту.
Флор посещал могилу матери довольно часто, и каждый раз, при его появлении самый крупный бутон неизвестного цветочного куста обязательно раскрывался, даря мальчику какой-нибудь подарок от его матери – жемчужину, золотой перстень или золотую монету, драгоценный камень или просто спелую ягоду.
Флор протянул руку к бутону, и он тотчас же раскрылся, к изумлению Сони. На этот раз в нём оказалась шоколадная конфета.
– Чудеса!.. – только и промолвила Соня.
– Это тебе, – сказал Флор, протягивая ей вкусный подарок.
– Нет-нет! – замахала руками Синичкина. – Это подарок тебе от твоей мамы…
– Мама знает, что я не люблю шоколад… А ты, наверное, его обожаешь…
– Соня улыбнулась и, взяв конфету, поклонилась могиле:
– Спасибо, синьора Флора!..
…Шёл четвёртый час смертельных представлений в Колизее. Уже прошло пять гладиаторских боёв, три из которых с дикими животными.
– Ave Imperator, morituri te salutant! – «Да здравствует Император, мы, пришедшие на смерть, приветствуем тебя!»
Пять гладиаторов были повержены и убиты под негодующие крики разгорячённой римской публики.
– Убей его! – вопил стадион. – Трус не заслуживает жизни!..
Вслед за боями гладиаторов два бурых медведя и барбарийский лев закончили свою жизнь на кровавом песке.
После того, как одни рабы унесли с арены восемь поверженных тел, другие привели в порядок арену, засыпав кровавые пятна новым слоем песка.
