Но, а я, как «танк», прохожу через гудящую толпу внутрь здания, в голове одно желание, вывести Ника на чистую воду. Недоверие к нему, просто зашкаливало в моём воображении.
Я влетела в клуб, в буквальном смысле слова, как фурия. Хаотично снуя в толпе присутствующих, оглядываясь по сторонам, безотрывно ища глазами Ника.
Как-то неожиданно со стороны ко мне подошла журналистка, Ольга Марусева, экзальтированная девица, бальзаковского возраста, ввъедливо посмотрев, в лоб спросила, – Танюш, говорят, что Вы скоро будете нас всех повергать новой коллекцией? Я с натянутой улыбкой съязвила, – Говорят, значит буду!.. Стала осматриваться по сторонам, вдали была слышна мелодия, пела из новеньких, джазовая певица, Мила, на вид 23 лет, но, по-моему, малолетка.
Вездесущая Ольга, опять решила внедриться в моё общество, даже, где-то как-то сочувственно выдавила, – Вы ищете Ника? Я старалась держаться независимо, небрежно поправив волосы, с улыбкой заметила, – А, Вы, Олечка, глазастая!.. Та, скривив свои тонкие губы, улыбнулась, с сарказмом констатируя, – Профессия!.. И уже, переходя на дружелюбное общение, так, между прочим, прочирикала, – Просто, Ник, признался, что у него исчезло вдохновение. И новая коллекция будет исключительно Ваша. Он «пас».
Подняв вверх брови, я с изумлением произнесла, – Даже так?!
Как-то незаметно за перебросом общих фраз, закончилась песня. Со всех сторон были слышны овации. Новая звезда манерно спускалась по ступенькам со сцены. Мой быстрый взгляд поймал то, что показалось наглостью, предательством. Ее встречал с объятиями, не кто-то, а Ник, подобострастно расшаркиваясь, предлагая бокал вина. Ольга стоящая рядом, как бы не была удивлена, она с любопытством рассматривала мое посеревшее лицо, при этом не замедлила сыронизировать, – А вот и вдохновение!..
Я, еле сдерживаясь, старалась отшутиться, – Не худшее, не лучшее! Так себе!..
Однако не в силах всё это более наблюдать, стала откланиваться, сумбурно тараторя, – Жизнь, не более того!.. Кажется, мне пора работать.
Вдохновение посетило. Извините! Та, кивнув, посмотрела в сторону интереса, скороговоркой произнесла, – Это я не могу пропустить. Лечу! Лечу! Лечу!..
Я, беззаботно состроив глазки, задержав ее на месте, одернув задратую юбку Ольги, из – под которой виднелась непристойная часть оголенного тела, уже, делая это, с удовлетворением прошипела, – А белье, всё, же носите, и непременно из нашей коллекции! Оно лучшее! Развернувшись, отошла.
Ольга была просто ошарашена, смотрела в след, урывками, чтобы не упустить интригующий момент, не выпуская из поля зрения Ника и его новую пассию. Я, обернувшись, помахала ей рукой.
Та торопливо выкрикнула, – Простите, Танечка, это не могу пропустить! Тут, же побежала к Нику.
Отвернувшись, я помчалась сквозь толпу к выходу. По ходу, с навернувшейся слезой, шептала, – Предатель! Без здрасти, до свидания, вылетела из клуба.
Выбежав, стала искать глазами полных слёз, свой «Пежо», найдя его, расстроенная побежала к нему, неловко споткнувшись о собаку, та обиженно заскулила. Я, разъяренно, нервно сорвалась, – Ты, ещё путаешься под ногами. Пошла отсюда!.. Собака, уступив дорогу, посмотрела на меня, как на сумасшедшую, тут, же обиженно залаяла.
Открыв переднюю дверку, я села, зарыдав. Мне было так больно и обидно. Заметив взгляд собаки, та с печалью смотрела на меня, явно с укором, тут, же перестала реветь, вытирая мокрые от слёз глаза, ласково посмотрев на ту, кивнула ей, и уже с заботой спросила, – Ты чей, чья? Собака с недоверием осмотрелась по сторонам. Я, тяжело вздохнув, констатировала, – Значит брошенная, как и я!..
