***
Печалиться о наагашейде у Дариласы, в принципе, не было ни времени, ни возможности. Вокруг всегда кто-то крутился и отвлекал её от раздумий. Но ближе к вечеру шумиха утихла. Таврида ушла укладывать Райшанчика, Вааш уполз с ними. Миссэ и Доаш особо с разговорами не приставали. Поэтому в конце концов вернулись и мысли, и тоска.
Дариласа сидела на траве, на улице под окнами своей комнаты. За спиной, развалившись, урчал Изящный Красавчик. Наступала ночь, обещающая быть тёплой и звёздной. А на душе у девушки было муторно. Её неудержимо тянуло обратно во дворец. Постоянно вспоминались зелёные глаза наагашейда.
— Дариласка, — услышала она тихий оклик и, обернувшись, заметила Вааша, выползающего из-за угла дома.
Наг окинул девушку взглядом, правильно оценил её состояние и, тяжело вздохнув, сел рядом.
— Повелитель, конечно, мужик видный, но оно тебе надо? — проникновенно спросил он. — Проблемный же.
Дариласа обхватила плечи руками и грустно посмотрела на землю. Внутри тоскливо урчала кошка, и от этого становилось ещё гаже. Вааш опять вздохнул и похлопал ладонью её по спине.
— Ну, посмотрим, посмотрим… — утешающе протянул он. — Может, он правда… ну… влюбился. А если точно влюбился, то уже не отступит. А отступит…
Тут он замолчал и обеспокоенно посмотрел на Дариласу. Девушка только закусила нижнюю губу, и взгляд её стал решительным. Если не полюбил и не полюбит, то она отступит. Бессмысленно пытаться заставить чужое сердце чувствовать то, что оно не желает.
— Развеяться не хочешь? — неожиданно предложил Вааш.
Девушка удивлённо посмотрела на него.
— У нас праздник сегодня, Пионовый день, — объяснил Вааш. — Мы его ещё называем днём юных влюблённых. Ну, и не очень юных тоже. Сегодня на главной площади города будет празднество с танцами и угощением. Если хочешь, то давай сползаем туда.
Глаза Дариласы вспыхнули от восторга, и она кивнула.
— Ну отлично! — Вааш воодушевлённо хлопнул в ладони. — Ты только платье покрасивее надень.
Девушка улыбнулась и, вспорхнув со своего места, залезла в окно комнаты. Вааш только усмехнулся и поднялся. Ему тоже нужно приодеться. Праздник же.
***
Дейширолеш страдал, тосковал и злился. День шёл отвратительно долго. Настроения решать дела не было. Наагашейд даже подумал о том, что стоит перепоручить большую часть отчётов и писем помощнику, а то он всё равно хвостом в воздухе болтает. Дела отвлекали его. Ему хотелось больше думать о Тейс, уделить больше внимания, привести в исполнение свои планы. Но пока не нашли Чанвашара, не разобрались с предателями и не отправили нордасского короля домой, всё это придётся отложить. Ему нужно устранить опасности, которые могут ей же угрожать. Но, Тёмные побери, как же хочется её увидеть!
Дейширолеш находился в спальне и лежал хвостом на ложе, а туловищем на полу. Решил лечь пораньше с мыслью, что новый день быстрее начнётся, но в итоге вертелся без сна — и вот довертелся. Мрачно прищурившись, он смотрел в потолок, думая, что ещё один день не выдержит.
В распахнутое окно влетел воробушек и безбоязненно приземлился на лоб повелителя. Тот раздражённо прикрыл глаза и осторожно схватил птичку. Та возмущённо защебетала и завозилась в его кулаке. Как только Дейш отцепил от её лапки записку и разжал пальцы, птаха взмыла вверх и вылетела в окно.
Дейш вчитался послание. Нахмуренный лоб разгладился, на губах появилась улыбка.
