Из страны грёз нас вернул пронзительный свист и хлопанье крыльев. Многочисленные стаи водоплавающих птиц носились вверх и вниз по реке, но не обошлось и без серых гусей, и их крики было особенно приятно слышать. Было половина пятого. Я встал и зажег фонарь, а затем набил печку корой хлопкового дерева, так что её верх и стенки мгновенно раскалились. Приготовление завтрака не заняло у Сан-не-то много времени. Запеченный чирок, жареный картофель, горячие оладьи и крепкий ароматный кофе стали для нас обильной и сытной трапезой.
На рассвете мы все упаковали и спрятали в «Хорошем щите». Ночью сильно похолодало, и от воды поднимались тонкие струйки тумана. Однако они не могли скрыть вида на русло, поэтому мы вышли в струю и налегли на весла. От Угольного Берега до устья Маленького Песчаного ручья, примерно в пяти милях, река течёт почти строго на север; затем снова поворачивает на восток. Когда мы проплывали мимо этого ручья, Сах-не-то заметила стаю гусей, сидевших на нижней точке острова напротив него.
– Прекрати грести, – сказала она. – Там несколько белошеих.
Но не успела она договорить, как они начали сигналить и, поднявшись с берега, полетели вниз по реке. Затем они развернулись и вернулись, поднимаясь всё выше и выше по мере приближения. Они были, вероятно, ярдах в восьмидесяти от нас, когда пролетели прямо над нами, но я рискнул выстрелить и был несколько удивлен, увидев, как один из них, кувыркаясь и кружась, упал в воду с таким всплеском, что от него высоко поднялись мелкие брызги. Мы придержали лодку и подождали, пока птица подплывёт к нам, а затем подняли её. Это была молодая и очень упитанная птица.
В пяти милях ниже Малого Песчаного ручья мы подошли к первому из замечательных образований, которые старая река в течение бесчисленных лет постепенно открывала нашему взору. Здесь, в центре широкой ровной долины, возвышается холм Стог, круглый, с зазубренными краями, сложенный из тёмной вулканической породы, высотой в несколько сотен футов. В нижней части его склонов вертикальны, а затем резко наклоняются и сходятся, образуя острую вершину. Это странное зрелище – одинокий холм, возвышающийся на ровной равнине. К северу от него и к югу, за рекой, возвышаются утёсы из белого песчаника и голубой глины; нигде не видно ни одного, похожего на этот. Судя по тому, что видно с реки, сомнительно, что на него можно взобраться.
Орлы, похоже, считают это место безопасным для выращивания своих птенцов и устраивают на нем гнезда каждый сезон. Проезжая мимо, мы увидели пару птиц, парящих над ним.
Недалеко от холма Стог долина становится намного уже. Широкие низины исчезают, и с обоих берегов начинается крутой подъём к подножию утесов. Они сложены из песчаника различной степени плотности и имеют цвет от коричневого до ослепительно белого. Некоторые из них настолько мягкие, что дожди и растаявший снег оставляют на них бороздки и вырезают их с точностью резца скульптора. Тут и там вдоль этих скал, иногда группами от десятков до сотен, разной высоты, стоят стройные колонны из песчаника, увенчанные круглыми кусками темного и более твердого камня, словно гигантские каменные грибы. И снова в поле зрения появляются всевозможные фантастические очертания, которые мое бедное перо совершенно не в состоянии описать. С помощью фотоаппарата я пытался запечатлеть некоторые примечательные особенности долины, но расстояние было слишком велико. Ничто, кроме холста и красок, созданных рукой великого художника, не могло бы точно их передать.
