— Я требую объяснений! Немедленно.
— Ох, Сонечка, — горестно вздохнул Астафьев, а после просто взял и положил ладони мне на задницу, словно они там всегда лежали и нет в этом ничего странного. — Ну, прислал я твоей прекрасной маме подарок с запиской «От босса вашей дочери — Павла Григорьевича Астафьева. В шесть будем на ужин». И что? Мне нельзя прекрасную женщину порадовать? Хочу и буду, эгоистка.
Я настолько была ошарашена беспардонностью босса, что застопорилась. В это время он продолжил разминать мои ягодицы, словно мурчащий кот. Выглядел при этом таким довольным, будто миллион долларов выиграл.
— Ничего не понимаю, — растерялась я, качая головой, — вы еще утром решили сюда поехать?
— Ага, — в конец разошедшийся Астафьев уже плавно залезал мне под лосины, играясь с резинкой от бикини. — Только утром я планировал это в поощрительных целях за найденные деньги, а теперь в наказательных.
— «Наказательных»? — переспросила я, не будучи уверенной, что такое слово вообще существует.
— Именно, — кивнул он, все ближе и ближе притягивая меня к себе, пытаясь уткнуться носом прямо в часть голой кожи между низом топа и верхом лосин. — Ты должна была расчувствоваться, Сонечка. Пожалеть больную мать, которой придется ждать дочь из тюрьмы и сдать мне своего подельника на эмоциях.
— Дима — не мой подельник! Что тут не понятного? Я бы никогда чужого не взяла! — в который раз отчеканила я по слогам, наконец «просыпаясь» и с силой отталкиваясь от Астафьева. Он выглядел разочарованным и грустным, бросая полные отчаянья взгляды на мою грудь. — И вообще, сколько вам повторять, что я не имею никакого отношения к его воровству?
— Ага-ага, — закатил глаза этот умник, отворачиваясь к столу и напрочь меня игнорируя. — Естественно. А еще белый цвет не белый, а зеленый. И Земля не круглая, как треугольная!
— И вообще, — от переизбытка эмоций тело потряхивало, а нога нервно топала по ковру, — вы бы открыли дело в полиции. Возможно, его бы задержал Интерпол и… — в тот момент, когда Астафьев бросил на меня краткий взгляд с прищуром, до меня наконец дошло очевидное. — Вот оно что! Вы не все налоги платите, вот и не идете, куда следует… Ай-яй-яй, господин Астафьев. А из меня тут демона делаете. У самого-то рыльце в пушку, да?
— Ты за кого меня держишь, Сонечка? Я-то налоги плачу, а вот мой отец… — нехотя выпалил Павел Григорьевич, но тут же опомнился и перевел тему. — Короче говоря, это не твое дело, поняла меня? Ты тут человек подневольный. Пленный, если хочешь. Твоя задача: сдать своего ненаглядного «Димочку». Поверь, его уже ищут. Но вам обоим будет лучше, если его местоположение объявишь мне ты, а не мои люди. Мало ли, как они могут себя повести…
— Вы еще и мафиози! — положа руку на сердце, воскликнула я.
Астафьев прямо поперхнулся морсом, который только-только пригубил. И посмотрел на меня так, как на ополоумевшую идиотку.
— Тебе покушать бы… А то ты меня пугать начинаешь своей «острой» сообразительностью, — закатил глаза босс, а после, сложив руки под подбородком, деловито поднял бровь. — Хотел я по-хорошему, Сонечка. Вот хотел, правда! Ты же хорошо сегодня поработала, молодец… Но, сама виновата! Со мной шутки шутить — дело гиблое, — с отвращением покосившись на жижу, Астафьев на полном серьезе заявил. — Приготовила свое божество? Вот и выпьешь одна до последней капли. Уступаю, как настоящий мужчина.
