Понимая, что тянуть больше нельзя, я мысленно прошу помощи, правда, у кого именно, не знаю. В Бога не верю, если бы он был, разве допустил бы такую позорную ситуацию? Скорее уж, впору обратиться к дьяволу. И этот самый дьявол сейчас передо мной, хищно наблюдает за агонией жертвы.
Штаны с него я снимаю, и, если бы он мог прочесть мои мысли, то наверняка вышвырнул вон. Меня переполняет ненависть. Беспомощность. Злость. Человек не вправе распоряжаться чужой судьбой, и Шакалу никто не давал такой власти. Делаю глубокий вдох, считаю до десяти, и резкий выдох. Бандит красив, не поспоришь. Спортивное тело со смуглой кожей отливает бронзой, мощные бицепсы, стройные ноги. Густая, синяя татуировка волка на груди, тренированный пресс, и венчает всё это самое главное достоинство — притаившийся, как в гнёздышке из чёрных кучерявых волосков член. Большой, твёрдый, с тёмно-бордовой головкой и выпуклыми жгутиками вен.
Облизываю пересохшие губы. Обхватив в кольцо пальцев у основания пенис, снова опускаюсь на колени, остро чувствуя обжигающий взгляд Шакала. Приближаю лицо к орудию пыток, неуверенно притрагиваюсь языком к самому кончику. Лучше закрыть глаза, иначе не справлюсь с рвотой. Хотя, её пока нет, да и на вкус по первым оценкам мужской орган не такой уж неприятный. Слегка солоноватый, головка нежно-гладкая. Рука мучителя ложится мне на голову, будто поощряя. Или готовясь наказать?
Включив интуицию, медленно захватываю член губами, втягиваю, создавая вакуум. Кажется, что он уже достиг максимального размера, но нет, взбрыкивает у меня во рту, и растёт, набирая ещё силу. Внезапно одолевает ужас. Он ведь порвёт меня! Гоню прочь страх, и более игриво ласкаю этого монстра, напомнив себе, что от Шакала зависит наше с Витьком будущее. Не будет удовлетворён, попросту выставит меня вон, и не даст денег.
Стимул не очень впечатляющий, но я не могу проиграть. Слишком многое на кону, и, в первую очередь, жизнь брата.
Усердно посасываю, старательно доставая язычком по всей длине члена. Ладонь Шакала поглаживает мою макушку, но сам он хранит молчание. Выдержка железная или ему не по вкусу то, что я вытворяю? Не отрываясь от своего занятия, поднимаю взгляд, и наталкиваюсь на бесовские, почти чёрные глаза. В них сама ночь, непроглядная, жуткая.
Меня поднимают за подмышки, роняют на пушистый ковёр. Бьёт озноб, я стискиваю зубы, чтобы они не дробили друг о друга. Распластавшись, беспомощная, обнажённая перед зверем, с ужасом жду, когда он начнёт меня насиловать. Пусть это будет не очень больно, пожалуйста…
— Раздвинь ноги. — велит Шакал хрипло, встав на колени.
Я подчиняюсь, сгорая от стыда. Ну, Витёк, сволочь, удружил!
— Не зажимайся. Хочу видеть тебя всю.
Его большая ладонь скользит по моему бедру с внутренней стороны, щекочет, усиливая дрожь, а другая рука накрывает лобок. Движения плавные, не посылающие угрозы, и я немного расслабляюсь, хотя неизвестно, что он задумал. Лучше бы сразу трахнул! Но просить об этом не осмеливаюсь, да и горло скованно спазмом.
Не отпуская из плена своих глаз, он устраивается между моих раскинутых ног, наклоняет голову, и я вновь машинально сжимаюсь. Но, уловив в его взгляде предупреждение, пытаюсь быть послушной. Марионетка в умелых руках. Податливая игрушка, лишённая права голоса.
Зажмуриться мне тоже не позволительно? Уж очень страшно видеть эти вспыхнувшие похотью глаза, и шрам во всё лицо. Нет, нельзя рисковать и злить его. И я наблюдаю, внутренне умирая от наплыва эмоций. Такого страха не испытывала никогда в своей жизни.
