— По какому праву? — ахаю. — Я гостья господина Аль-Хадида!
— Ты одноразовая русская шармута. Знай своё место, — выплёвывает с ненавистью.
— А вы... Расистка!
Но ей пофиг на мои высказывания. Она хватает меня за рукав платья и куда-то тащит.
— Вы не имеете права так со мной обращаться! Я российская гимнастка. Спортом занимаюсь! Понятия не имею, кто такая шармута, но я не она, слышите?
— Закрой рот.
Чёрная тётка заталкивает меня в тёплую купальню и велит снять платье.
— Выйдите, и сниму, — отвечаю дерзко.
Честно сказать, я побаиваюсь эту старуху, даже больше, чем Далилу. Ту молодую суку я с лёгкостью одолею в случае чего, но бабка... У неё такая хватка, будто она занимается тяжёлой атлетикой.
— Снимай! Мне надо посмотреть в каком состоянии твоё тело. Есть ли волосы.
— А вот это вас уже не касается! — цежу в ответ.
Волос у меня, конечно, нет. Я же в купальнике выступаю. Давно всё лазерной эпиляцией удалила. Но демонстрировать свою гладкость старухе я не спешу.
Тогда она силком дёргает платье, и от неожиданности я падаю на тёплую мраморную лавку.
Вот это сила! Гадина... Хорошо, что вещь не моя, иначе я бы ей показала!
Спасаю свои трусы, сняв их самостоятельно. Новые мне не выделили, так что возможно в этом дворце все безтрусиковые ходят. И даже шейх?
Не думать о этом, Алина, не думать!
Деловито осмотрев мое голое тело, старуха заталкивает меня в душевую и каркает:
— Мойся!
Злая стерва. Даже в подмышечную впадину заглянула. Ну и женщины тут у них, озлобленные на весь белый свет. Шейх создал у себя во дворце токсичную обстановку. Может быть, они слишком предвзяты ко мне из-за национальности?
— Выходи. Ложись, — указывает пальцем на мраморный стол. — На живот.
— Что вы собрались со мной делать?
— Массаж, — отвечает она таким тоном, будто уготовила для меня пытку.
Массаж это, конечно, хорошо, но не в исполнении этой вороны.
Но деваться некуда. Не драться же с ней в конце концов?
Едва я легла на тёплый островок, как она вылила мне на спину, судя по ощущениям, полфлакона душистого масла.
Отключаюсь от реальности, представляя, что мою кожу разминает профессиональный массажист.
Интересно, зачем она так старается? Неужто к ночи с господином меня готовит? Серьёзно? Он меня насиловать, что ли, собрался? Потому что быть покорной я не собираюсь. С какой стати?
— Вставай, — командует старуха. — За мной!
В раздевалке перед хамамом она вручает мне безразмерную рубашку длиной в пол.
— Оденься.
Это я с удовольствием, находиться голышом перед этой женщиной мне порядком надоело. Впрочем, она не смотрит на меня.
Прячу трусики в кулаке, но ворона с орлиным носом разжимает мои пальцы, забирает их и выбрасывает в мусорное ведро.
Просто прекрасно!
Дальше меня проводят в комнату с немыслимым количеством одежды. Тётка срывает с вешалки очередное красное платье, ещё краше и богаче того, в котором я ходила днём.
— А бельё?
— Не положено.
— Мм, проветривание, — запускаю в неё шпильку.
Бабка никак не реагирует на мою колкую фразу и роется в ящике с украшениями. Достаёт колье с ужасающе огромными каменьями и надевает мне на шее. Тяжёлое!
Пробегаюсь пальцами по гладким камешкам и спрашиваю:
— А это зачем?
— Господин так любит, — отвечает она и набрасывает мне на голову тонкий красный платок.
Любуется своей работой, не мной же, конечно, и даёт мне наставления дружеским тоном:
— Сейчас я отведу тебя к хозяину. Будь ласкова и покорна. Дай ему всё, что он захочет. И ты будешь свободна.
