– Что?.. Бекоев, это уже даже не смешно! И люди еще что-то говорят про женскую логику! – она вздохнула и протянула мне упаковку салфеток. – Задери голову. Нос не сломан?
– Де здаю… По ходу, дет, – я вытер лицо и заткнул нос бумагой. – Слушай, сейчас такая погода… Ты до Петрозаводска не доберешься. Можешь, переночевать у меня.
– Чтобы ты опять мог меня вдоволь пооскорблять?
– Как хочешь, – я попытался обойти ее, но боль в ноге была невыносимой, и я вцепился в прилавок.
– Так сильно болит?!
– Это из-за перемены погоды…
Она взглянула на меня, явно взвешивая про себя все доводы «за» и «против». Я почти слышал, как скрипят у нее в голове шестеренки. Наконец, Марина покачала головой и взяла меня под локоть.
– Пойдем, помогу тебе добраться до дома, – изрекла она свой вердикт. – Но только на одну ночь и только, если ты будешь прилично себя вести.
6. Глава 5
Мне пришлось сесть за руль: Тимур выглядел чудовищно. Видит Бог, я бы не согласилась ехать к нему, да еще и оставаться на ночь, если бы на то не было крайней необходимости. Но пройти километр с лишним, ничего не видя перед собой от ветра и снега, не чувствуя рук и ног от дикого, пронизывающего холода, – это было испытание не для слабонервных. Телефон не ловил, а испытывать судьбу и пытаться доехать куда-то автостопом или просто брести в надежде на мотель или гостеприимный дом… Нет, такого бы я точно не выдержала. А потому, если уж начистоту, готова была продать душу дьяволу за теплый дом и кружку горячего чая. И – о, чудо! – дьявол оказался тут как тут.
Он появился передо мной, как в классических ночных кошмарах, – весь в крови. Но не успела я проникнуться к нему жалостью, как он сравнил меня с проституткой. И скажи он это в любой другой ситуации, я бы только добавила ему по носу. Но каким бы несносным сексистом он ни был, он все же волновался за меня. Настолько, что даже отправился за мной в эту адову метель. И это добавляло ему человечности.
Все, что я могла сделать, чтобы хоть как-то отблагодарить его, – это помочь. Тем более, что Тимур Бекоев явно принадлежал к числу моих клиентов. Мне уже попадались такие, за время работы инструктором я научилась распознавать признаки настоящей боли. Обычно те, кто громче всех стонет, меньше всего нуждаются в помощи, скорее – в утешении и внимании. А вот те, кто строит независимую гримасу и декларирует: «Я сам разберусь, не нужны мне никакие упражнения», но при этом чуть не теряет сознание и бледнеет, как тень отца Гамлета, – вот с ними требуется больше всего работы. И если уж Тимур предложил мне переночевать у него, меньшее, что я могу для него сделать, это убедить его в том, что профессиональная реабилитация ему попросту необходима. Как воздух. Конечно, он не захочет, чтобы я работала с ним, но, по крайней мере, я уговорю его нанять другого специалиста. Ту же Лену, к примеру.
– Поворачивай здесь, – едва слышно скомандовал Бекоев, когда мы добрались до съезда в его сторону.
Я послушно вывернула руль, но, видимо, слишком рано. Снега намело столько, что я не смогла толком разглядеть проселочную дорогу: по сути, и дороги-то там никакой уже не было, только сугроб поменьше. Машина тут же просела в снегу.
– Супер! Надо было самому садиться.
– Подожди, – я поддала газу. – Может быть, сейчас… Давай, девочка, еще немного…
– Во-первых, не надо называть мою машину девочкой! – недовольно буркнул Тимур. – Во-вторых, прекрати уже газовать! Ты что, не видишь? Ты нас только сильнее закапываешь! Сдавай назад!
