– На всё воля Аллаха, – говорит Заур.
Взгляд его по-прежнему устремлён в землю. Когда он поднимает, наконец, голову, глаза его полны печали и нежности.
– Лучшей кандидатуры ей не найти на всём белом свете.
– Правда? – говорит Эмин.
– Да, друг, – отвечает Заур, – истинная правда.
В порыве чувств Эмин обнимает за плечи Заура.
– Пошли танцевать? – говорит он. – Зададим трёпку придуркам из десятого «Б». Будут знать, как зариться на наших девчонок.
Они вливаются в толпу. И принимаются танцевать. Как же они танцуют! Особенно Заур. Его танец ошеломляет, захватывает. Многим, и особенно Эмину и Айтекин, он запомнится на долгие годы. Такое можно объяснить лишь неистовством молодости. И любви.
Веселье разгорается с новой силой, словно огонь на ветру. Лица ребят светятся от счастья, у некоторых на глазах слёзы. Впереди новая, полная прекрасных моментов жизнь. Прощай детство! Мне было хорошо с тобой, но будущее интереснее, увлекательнее. Оно чарующе прекрасно, оно тянет меня к себе как магнит, и я птицей лечу ему навстречу. Здравствуй взрослая жизнь, наполненная испытаниями и триумфом побед.
Диляра-ханум возвращалась с базара домой. Дорога шла вверх, и хотя уклон был небольшим, тяжёлые сумки её изрядно утомили. Решив отдохнуть, она положила их на землю, прислонилась к дереву и начала думать. Постоянно думать было её любимым занятием и проклятием одновременно. Львиную долю этой процедуры занимали мысли о своей жизни.
Надо сказать, что ею она была крайне недовольна. На то имелись веские причины. Она рано потеряла родителей, воспитывалась в доме брата матери. После смерти дяди опека над маленькой Дилярой перешла к его сыну Абдулле. Нельзя сказать, что здесь к ней плохо относились. Однако чувство одиночества и стеснённости никогда не покидало её. Поэтому когда Абдулла сосватал Диляру своему другу, она раздумывала недолго.
Мужа, который по её твёрдому убеждению был простаком и неудачником, она не любила. До тех пор, пока он неожиданно не скончался от сердечного приступа в возрасте тридцати пяти лет. Интересно, везде ли мёртвых любят больше, чем живых?
Единственным оправданием своего пребывания на этом свете Диляра-ханум считала дочь. Она обожала своего единственного ребёнка, ненаглядную Айтекин. С тех пор, как умер муж, дочь стала для неё смыслом существования и реваншем за поражения и неудачи в жизни. Она лелеяла две мечты: дать дочери образование и удачно выдать замуж.
Ходили упорные слухи, что в Айтекин влюблён сын начальника милиции Фахраддина Мамедбейли. Такая партия была верхом её мечтаний. Если дочь ещё и в институт сможет поступить, то тогда ей от жизни ничего больше и не надо.
Земфира-ханум, мать Эмина и директор школы, в последнее время стала с ней очень обходительной. Да и разговоры среди соседей пошли. Однако, в жизни всякое бывает: часто всё разговорами и заканчивается.
Ход её мыслей прервал сигнал клаксона. На заднем сиденье остановившейся рядом «Волги» она заметила директрису. Та приветливо помахала ей рукой. Из машины вылез водитель, толстяк Вахид. Он приходился директрисе близким родственником. Машина была записана на него, хотя все в городке знали, что она принадлежит начальнику милиции.
Ничего не говоря, он подхватил сумки и уложил их в багажник. Затем он жестом указал ей на заднюю дверцу машины.
– Как можно женщине таскать такие тяжести, – укоризненно сказала директриса усевшейся рядышком Диляре-ханум, – ведь так недолго и спину повредить.
