Пленники Орсы - страница 5

– Какой знак? Что вы говорите, Петруша? Разве могут быть взрывы хорошим предзнаменованием?

– Могут, Олечка! Еще как могут…Вся история космоса связана с бесконечными взрывами! Рождение планет, их функциональная деятельность и их гибель – без взрывов не обходится!

– Дорогой, Петруша! – ласково обратилась к нему Ольга. – Вы, вероятно, забыли причину нашего сбора? Ничего не хочу слышать о взрывах… Будем праздновать новоселье! У меня есть шустовский коньяк, бутылка шампанского и эклеры от "Вольфа и Беранже…“ Вы согласны это отведать?

– С превеликим удовольствием! – улыбнулся Струве.

– Тогда, Верочка, – обратилась Ольга к Вере, – помоги мне накрыть на стол… А Петруша пусть нам еще что-нибудь расскажет интересное… К стати, Петя! Миша просил меня узнать, как у вас дела с учебой? Вы определились со своим будущим?

– Да, Оленька! Можете ему передать, что у меня все сложилось прекрасно… Я встретил человека, который полностью перевернул мое сознание и теперь я, кроме инженерии электрических сетей, ни о чем и слышать не хочу… Он обещал походатайствовать перед компанией "Сименс и Штуккарт ", чтобы меня приняли к ним на работу. Если все сложится нормально, то, вероятно, в начале декабря я уеду на стажировку в Англию!

– Вы молодец, Петенька! Где вы встретили такого волшебника?

– В техноложке, на встрече с студентами… Он раньше тоже у нас учился…

– А кто он? Чем занимается?

– Зовут его – Красин Леонид Борисович! Он представитель этой компании у нас России.

– Я рада за вас… Но если вы уедете, как же Верочка?

– С ней уже все согласовано… – улыбнулся Струве, подходя к Вере и обнимая ее за талию. – Правда, Верусик?

Верочка развернулась и счастливыми глазами посмотрела на своего избранника, а он взял ее голову в руки и крепко поцеловал в губы… Ольга с теплотой взглянула на них и улыбаясь произнесла:

– А вот за это, как раз и нужно выпить! А ну-ка к столу, дети мои! Как я рада за вас! Не беспокойтесь, я верю – все у нас будет хорошо!

1922 год. Гражданская война. Дальний Восток. По краю обрыва реки Урми, шагает комиссар Отдельного дальневосточного батальона "Смерть контрреволюции" Сергей Щербаков. За ним следом бредет связанный полковник Аверьянов и пять красноармейцев. Выйдя на поляну, Щербаков, поднятием руки, останавливает отряд. Проходит к обрыву, осматривая спуск к реке, затем подходит к пленному:

– Ну вот и пришли, ваше благородие!

Аверьянов равнодушным взглядом окинул место казни.

– Не нравится? – продолжил Щербаков. – Мне и самому не нравится, но ради старого знакомства, решил оказать личную услугу… Неужто ты меня не узнаешь? А я тебя сразу признал… Много лет прошло, а признал… Помнишь свою свадьбу? Железнодорожный переезд? Арестантский вагон? А в нем я – едущий в свою первую ссылку?

Аверьянов выпрямился и пристально уставился на Щербакова:

– Так это были вы? А мы вам тогда посочувствовали…

– Я тоже вам сочувствую, но от этого мы друзьями не станем… Слишком много горя вы принесли России!

– Мы? – Аверьянова прорвало, и он громко выдохнул: – Это вы горе России! Задурили народу головы… Наобещали с три короба… Хлеба, землю, волю… Помните французскую революцию? Все кончили на гильотине! И вас это ждет – придет диктатор, чтобы держать вашу свору в узде!

– А он уже есть, – невозмутимо ответил Щербаков, – только не он, а она – диктатура пролетариата! И это не мы, это она вас судит… Не за то, что сделали, а за то, что еще можете сделать! Так что, не обессудь, ваше благородие – нам с тобой не пути! Попрошу сюда…