– Чего непонятного? Обычное дело: с Котом повстречался. Так большинство и реагирует.
Я ещё сильнее затрясся. Ноги подкосились, но старик не дал упасть.
– Что ты там нашёл? Закономерность? Показывай! – и повёл меня обратно в архив.
– Батя-я-я! – напомнил о себе «сынок». – Я вообще-то при исполнении.
– Знаю я ваше исполнение: матёрых преступников поймать не можете, так на свидетелях отыгрываетесь.
– Что? – возглас был совместный. Только мой удивлённый, а у мужика – негодующий.
– Посиди тут пока. Вон, чаю сделай. На магов полюбуйся, заодно и проверь, живы они там или нет.
Я только и успел заметить, как человек скривился.
И снова я тут. И снова меня посетила очередная безумная идея. Тем более напрямую связанная с тем, что я собирался показать.
– Старик, а архив можно восстановить?
– С чего ты взял?
– Ну, он же магический.
Он на меня внимательно посмотрел.
– Ну, попробуй, если хочешь.
Пришлось ещё раз прокашляться для придания голосу твёрдости.
– Архив, восстановить ф… отчёты, что были уничтожены, – я запнулся, пытаясь правильно сформулировать приказ. Сказать «сегодня»? Но архив не человек, чтобы отслеживать время. Наверное, стоит переформулировать. – Восстановить те отчёты, которые отсутствовали по… четвёртому запросу, отсчёт вести с конца последнего запроса.
Несколько минут ничего не происходило, а потом я пошатнулся. Уф, что это было?
– Вот как? – хмыкнул старик и принялся меня развязывать. – Боюсь, отдавать тебя нельзя.
– Почему?
– Никто не знает, что повреждённые или уничтоженные данные можно восстановить. Никто, кроме архивариуса.
– Даже Рита?
Он кивнул.
– Хотите сказать, что я сумел? Как? – я растерялся. Я ведь всего лишь предположил, что это возможно. – Зачем это скрывать?
– Очень просто: чтобы его действительно не уничтожили полностью. Отдельные фрагменты можно восстановить – не впервой. Только больше так не делай: для этого специальное приспособление есть. И сказать я об этом никому не мог, только приемнику. А ты как, хотел бы здесь работать?
Сначала я думал ответить «нет», хватит с меня впечатлений за день. Но взгляд зацепился за новые серебрящиеся корешки.
– В отличие от других, архивариус – это призвание, а не должность, – продолжал уговаривать Макар. – Заставить работать молодого человека в пыльном помещении в окружении таких «ярких» отчётов об интересной работе невозможно.
– Ага, – согласился я, поедая глазами вожделенные полки. Это ещё круче, я тут почти официально.
– Так что ты там вычислил? Давай, неси уже сюда, посмотрим.
Меня дважды просить не надо. Около десятка папок оказалось. И ещё одна до кучи: я точно запомнил, что она была с краю.
– А эту зачем? Она не отмечена.
– Я её тоже прочту. Это о Рите. Вы знали, что она тоже свидетель?
– Фанатом, что ли, стал?
– Да не, так, просто интересно стало. Сколько же ей тогда лет было, что столько о ней уже написано?
– Рутина. Иногда той информации – абзац. Настройки тонкие, не хочу переделывать. А это что?
Он указал на три самых первых папки.
– Это я тренировался. Только уже не помню, где какая лежала.
– Всё равно положи на место.
Вот вредный старикан, я тут от любопытства помираю, а он заставляет папки расставлять. Как ни удивительно, перепутал я только раз. Папки сами отказывались ложиться в чужую ячейку. Хм, мне тут ещё больше нравится. Когда я вернулся, старик опять ругался, тщательно проверяя ячейки стола.
– Всё, – огорчено сказал он, – чтение отменяется. Кажется, Кот стащил переводящий амулет. Вот и записку оставил: «Верну». Паршивец.
