«Я больше не твоя фанатка».
– Не говори ерунды. У тебя просто паршивый день.
Она часто заморгала. Он содрогнулся, представив, как она могла бы его приложить, если бы не писк, раздавшийся в ту секунду. Вздохнув, она потянулась в карман, достала оттуда баночку таблеток и закинула две в рот.
– Что пищит? А это зачем?
Она с отсутствующим видом задрала руку локтем к потолку. Впервые за время их «знакомства» он заметил у нее на руке маленькую серую кнопку овальной формы.
– Сахар в крови упал. – Она опустила руку. – Я диабетик. Первого типа.
– А. – Почему он об этом не знал? Как мог упустить? Уэллс пошарился в голове в поисках притаившихся знаний о диабете, но ничего не нашел. С ним нельзя было сладкое, да? – И тебе… этого хватит? – спросил он, кивнув на таблетки, которые она убрала в карман.
– Пока да, – сказала она и пробормотала себе под нос: – Лучше низкий сахар, чем высокий.
– Почему?
Она провела рукой по волосам и отвернулась от него, оглядывая поврежденный стеллаж.
– При высоком сахаре приходится колоть инсулин, чтобы его снизить, а мне нужно экономить. – На ее щеках появился легкий румянец. – А то у меня сейчас нет медстраховки.
– А.
Только сейчас до Уэллса дошло, что перед ним не просто поклонница, а человек со своими проблемами, причем серьезными. Магазин ее семьи затопило, и ей приходилось вечно думать о скачущем сахаре. А он взял и разорвал ее плакат.
«Да что я за человек-то такой?»
Он кашлянул.
– Подозреваю, диабетику страховка не помешает.
– О да, уж поверь. Но… – Она сглотнула. Кашлянула, выдержав паузу, но сумела сохранить голос ровным. Храбрилась? Или просто не хотела проявлять перед ним слабость, которую он от нее требовал? Или все вместе сразу? – Столько проблем навалилось. Как снежный ком. Иронично, учитывая, что мы живем во Флориде. – Почему из-за простой шутки захотелось пробраться через всю эту воду и… обнять ее? Господи, он терпеть не мог обниматься. Даже по плечу никого не хлопал. – Я просрочила платеж за аренду. В итоге пришлось выбирать между ней и коммерческой страховкой… в том числе от наводнения. И я выбрала аренду.
Сердце ухнуло в пятки. У нее не было страховки на магазин.
– Твою ж мать, Джозефина!
– И не говори. – Закрыв глаза, она слегка покачала головой. – В прошлом году я приостановила действие медицинской страховки, чтобы не забирать деньги из магазина. Стала брать больше учеников, чтобы покупать лекарства самой. Но в итоге все пошло наперекосяк, и… – Она замолчала. Перевела дыхание, подняла голову и решительно улыбнулась. – Но я справлюсь. Всегда справлялась.
Он не заслуживал пяти лет беспрестанной поддержки этой девушки.
С каждым мгновением Уэллс понимал это все лучше и лучше.
Поддерживать нужно было ее.
– Давай я дам денег, – сказал Уэллс, и дышать стало легче. Да. Отлично. У него было решение. Так ей не придется экономить инсулин или жертвовать здоровьем. Да, он больше не лучший гольфист в мире, но у него остались миллионы, накопленные в успешные времена. Лучше было отдать их человеку, которому бы они пригодились, чем растратить на виски. – Я выпишу чек. На ремонт и год медицинской страховки. Как раз успеешь встать на ноги.
Джозефина уставилась на него так, словно он предложил ей слетать на Марс.
– Ты серьезно?
– Я не шучу с такими вещами.
Она помолчала. Потом сказала:
– Я тоже. Так что оставь деньги при себе, я их брать не собираюсь. Я тебе не благотворительная организация. Я сама о себе позабочусь. И о семье тоже.
