Читать онлайн Мио Вик - "Плохая Моя"

Цикл «Судьбоносные» Книги, которые связаны между собой общей идеей и пересечением главных героев. Романы из цикла «Судьбоносные» можно читать как единое произведение, либо как отдельные книги. Книга Первая «Тест-Драйв» - история любви Николетты и Юрия Бурсина. Книга Вторая «Тест на отцовство» - продолжение истории Николетты и Юрия Бурсина.Книга Третья «Уведу тебя за собой» - лавстори Арины и Кирилла Макеева.Книга Четвёртая «Ты меня ещё полюбишь» - ХЭ для Арины и Кирилла.Книга Пятая «Мой Хороший» - история любви Стефании и Ярослава Хорошего.Книга Шестая «Плохая моя» - продолжение с ХЭ для Хороших.Книга Седьмая "Ты со мной останешься" - история Даура Ерохина и Жасмин.

Книга Шестая Все имена и события в произведении вымышлены, любые совпадения с реальными людьми, живыми или мертвыми случайны.

Глава 1 «Это невозможно. Это как с чистого безоблачного неба летящий в лоб кирпич. Нереально».

Ярослав

— Кто такой этот Жаров? — выдыхаю безучастно.

Смотрю на свою мать и не понимаю, с чего вдруг она даже во время торжественного мероприятия не может расслабиться и наслаждаться атмосферой.

— Кто такой?! — переспрашивает она жёстко. — Он… Он… Сплошной геморрой для всего делового общества! А для нашей семьи в особенности. Я же говорила тебе... Ярослав! Ты каким местом меня слушаешь? От Жарова зависит бизнес твоего отца и наше будущее в целом.

Поднимая подбородок над маминой головой обвожу тяжёлым взглядом упомянутое «деловое общество».

Мы в парадном зале княжеского дворца (как никак последний владелец здания был князем) позднее тут проходили церемонии бракосочетания, но теперь это качественно отреставрированный зал, в который просто так заходить нельзя. Неприглашённым вход заказан.

Сегодня здесь благотворительный концерт-бал для людей с миллионными состояниями. Казалось бы, какая тут для них может быть выгода? Однако она есть.

Под звуки классической музыки гости демонстрируют любительскую технику бальных танцев. Какое изобилие контрастов! А-ля полонез, полька и вальс в исполнении бомонда местной бизнес-элиты, надменных снобов, а также раздувающихся от собственной значимости чиновников и напыщенных дельцов-выскочек.

Культ личного триумфа! Каждый чем-то кичится: или баблом, или уровнем влияния.

Я и забыл зачем мы здесь…

Прикрываясь громкими словами, все вокруг шуршат, шушукаются и активно налаживают нужные связи.

Да похрен. Меня это не трогает, не злит и не смущает. По шарабану.

С недавних пор меня перестала волновать обращенная вовнутрь интенсивность познания. Честно говоря, я живу на автомате.

Бытие-небытие… Вовлеченность на нуле.

Ни чувств, ни эмоций, никаких реакций на внешние раздражители.

Под кожей броня, а глубже под бронёй… Грубое рубцевание душевных ран. Шрамы. Шрамы. Шрамы…

— Ерунда. Вы справитесь. Как всегда, — сухо отвечаю я, прежде чем вздохнуть.

Делаю щедрый глоток коньяка. Это единственное, что способно разогнать жар в моей крови и на мгновение дать ощущение, что я ещё живой.

— Ерунда? Сынок, на этот раз «как всегда» не получится. Жаров… Он… Он… Непроходимый! Настоящий зарвавшийся волк в овечьей шкуре. Откуда только взялся на наши головы? Как будто кто-то специально расчистил для него место в правительстве региона. Я узнавала… По указке «с верху» сменили начальника отдела ведомственного контроля. Настораживает, что это случилось именно сейчас! Ни раньше, ни позже… И почему именно Жаров?! Принесла же его нелёгкая. Жил бы лучше, где жил…

Отделившись от гостей, мы с мамой уже довольно давно стоим у фуршетного стола и наблюдаем за пёстрой толпой.

— Говоришь, волк в овечьей шкуре? — лениво улыбаюсь и подмечаю странность в поведении самой сильной женщины из всех известных мне. — Мам, мне показалось, или ты заикаешься?

— С чего бы? Просто… Просто… — заметно раздувает ноздри и цедит сквозь зубы. — Терпеть не могу лицемеров.

— Кхм-кхм-кхм, — захлёбываюсь очередным глотком коньяка от услышанного. Чувствую, что у меня даже слёзы подступили на фоне неприятного жжения в горле. Как бы не сорваться на дикий хохот. — Мам, ты серьёзно?

— А как его по-другому назвать? Строит из себя идейного. Хоть и все понимают, что он из себя представляет на самом деле.

— И даже ни на секунду не допускаешь, что это может быть правдой? Что Жаров настоящий…

— Не смеши меня! С сединой на висках он, как никто, должен понимать, что отрыв от реальности сулит нищенское существование, а не «хлебную» должность. — давит мама резонным тоном и язвительно ставит точку: — Не может Жаров быть честным. Поверь мне на слово! Доблестных и неподкупных не бывает.

Мама делает вид, вроде как раздаёт уроки жизни, но я эти попытки по обыкновению пресекаю.

— Ладно-ладно, будем считать, что просто Жаров не дешёвка. — склоняясь ближе к ней, заговорщицки намекаю на связи своих родителей и возможности их влиятельных «друзей». — Ну, а что насчёт его несгибаемости?

Она глубоко вздыхает, явно недовольная тем, что приходится обсуждать этот вопрос.

— Не поддаётся... Ничто не берёт его. — сетует она на свою беспомощность и расстроенно мотает головой.

— Не отчаивайся, мам, — якобы поддерживаю её настрой на борьбу с препятствием по фамилии Жаров. — Вы с папой и не таких ломали.

Но это всего лишь маска, которую я надеваю. На самом деле, всё происходящее меня волнует крайне мало.

Мама с нежностью смахивает с моего смокинга несуществующие пылинки, а потом вскользь целует меня в щёку. В её глазах появляется свет. Но ненадолго.

— Видели уже эту тварь? Говорят, он уже должен был приехать, — направляясь к нам, мой отец на ходу выражается, не обращая внимания, где он находится.

Проходит мимо гостей, будто они невидимки, и демонстрирует всем своим видом, что никого из присутствующих Борис Павлович Хороший не воспринимает всерьёз.

— Боря, — шёпотом одёргивает его мама.

— Что Боря? Одними отписками занимается этот урод. Мол, у него ко мне индивидуальный подход. И на каком же основании? Слышишь, Тианочка? «Шепнул один доброжелатель!» — так он мне и заявил. Я его спрашиваю: «Доброжелатель — это имя или фамилия?» Нет, ты только послушай, Тиана. Давно у нас по анонимным жалобам электронные торги останавливают? Не аноним, а онанист! Тоже мне умник какой-то нашёлся… Кто мог накатать на меня жалобу? Кто?!

— Боря, успокойся. Верни себе человеческий облик. — гневно шипит мать.

— Чего? Ты о чём? — морщит свой потный лоб мой отец.

— Боря ты… Как пёс шелудивый хвост поджал и готов забиться в ближайший угол. — презрительно осаждает она его.

С неизменным холодом в голосе, и смотрит на него свысока, даже с какой-то издёвкой.

Для меня недавно стало целым открытием, как моя мать умеет строить отца. Она так и не стала официальной женой. Однако статус вечной любовницы не мешает ей затыкать магната, имеющего солидный бизнес и состояние на пару сотен миллиардов, как сопливого пацана.

Отпиваю размеренно коньяк и обвожу силуэты родителей отсутствующим взглядом.

— Таракан усатый! — отец продолжает жаловаться на Жарова. — Хихикает в свои усы, отпуская детсадовские шуточки про: «Тили-тили-тесто, Хороший и Смирнова жених и невеста!» При чём тут это и торги? Ну, ведь он не знает ничего. За уши притягивает!!!

— Не ной и не скули, Боря…

— А зачем он мне Смирновыми в харю тычет? «Распутаем, распутаем…» Всё время что-то бубнит в свои стрёмные усы. Тианочка, ты бы видела эту мерзость у него под носом. Усища прокурены основательно, желтизной отдают и наверняка воняют. Тьфу, срамота! Чё он там распутывать собрался? У нас всё чин по чину. По обоюдной договорённости. А куда деваться-то, если любовь у молодых.

— Боря! Я сказала, сама разрулю, и без тебя хорошо справлюсь, поверь. — ещё раз порицает его мать. — Хватит шары заливать, от тебя водкой несёт! И на ногах уже еле стоишь. Постарайся не шататься перед камерами.

— А ты в курсе, что он абориген? Мы с ним одного года рождения... Я и думаю, где-то я его уже видел. Вот почему у него рожа знакомая! Родился и вырос в нашем городе. Учился в моём универе и практику проходил здесь же, на нашем заводе.

— Поищем местные связи. — коротко отвечает моя мать, но я по её мимике понимаю, что она в данный момент очень глубоко рассуждает, мысленно, про себя что-то просчитывает, обдумывает.

— Ярушка, сынок, — переключается на меня отец и как обычно выдаёт заискивающий тон. — Заедешь в «Байт-Бейс», в отдел безопасности? Пусть ребятки пороют на него какой-нибудь компромат. Поможешь мне?

— Помогу. — встряхивая стакан, я с гораздо большим восторгом опрокидываю в себя остатки коньяка, чем желаю поддерживать бесконечные перепалки своих родителей.

— Ах, вот ты где, Рося! — Руслана подкрадывается сзади ко мне, и я слышу, как воздух наполняется терпким запахом её духов.

Она обнимает меня за талию. Как правило, этот жест чаще всего предшествует просьбе. Руслана обходит меня сбоку, обвивая одной рукой за пояс, а другую кладёт на плечо, и, издавая заигрывающие, мурлыкающие звуки, произносит:

— Я тебя нашла, дорогой. Пригласишь меня на танец?

Ну, из двух зол я, естественно, выбираю меньшее.

— Идём, — оставив пустой стакан на фуршетном столе, я провожу Смирнову в глубь зала.

Красива ли она? Да. Фигура, стиль, манеры — десять из десяти.

Немного помедлив, мы присоединяемся к танцующим парам.

Преимущественно танцуем обнявшись, тесно прижимаясь телами друг к другу и в верху и внизу, покачиваясь, плавно двигаясь в такт музыке. Но мне от этой близости ни холодно, ни жарко. Никак.

Нет, мой член не разучился удовлетворять естественные потребности, сексуальная реакция жёстко прописана на уровне ДНК и инстинктов. Однако стояк контролируется целиком и полностью моим мозгом. Схема такая: мотивация, возбуждение, генитальное напряжение (без всяких-яких, член в нужный момент встаёт как штык), разрядка. Никаких лишних касаний, никаких прелюдий. Без ласк и поцелуев. И самое главное — раздельный сон. Руслана согласна с моими правилами и принимает их как должное.

В сию секунду нет никакой потребности в эрекции.

Просто танцуем.

Просто разговариваем.

— Нас пригласили на гастрономический ужин, посвящённый занятиям йогой на лоне природы. Внутренний покой, и всё такое, — лёгким мелодичным голосом она пытается меня заинтересовать. — В понедельник вечером ты свободен?

— Понедельник?

— Да. Представляешь? Понедельник — день луны.

— Ясно. — отзываюсь равнодушно. — Свободен. Поужинаем.

— О! Замечательно, дорогой, я так счастлива! — сияет улыбкой, на которую мне нечем равноценно ответить, ничего не чувствую. — Такая удача. Мои папа и мама тоже там будут. И папины друзья с работы… Ты не против?

Строит умилительную мордашку, будто хитростью уговорила меня пойти.

— Не против, — говорю нейтрально.

— Спасибо, Рося, спасибо! — прям вся светится от счастья. — Папочка советует не пропускать ужин. Знакомства будут знаковые, важные для бизнеса. На долгосрочную перспективу. Ну, круто, слов нет!

Я её веселья не разделяю. Мне всё равно. Обычный ужин. Обычный понедельник. Обычное мероприятие, не отличающееся от сотен других. Как и сегодня, например.

Никакого ликования от общения с предками Русланы я не испытываю.

Пересекаемся несколько раз за вечер с моей и её роднёй. Тухлые беседы. Душные темы, невероятно грузящие головы.