Именно в этой переговорной комнате сегодня был накрыт ужин. Судьбоносный решил совместить одно с другим: и поесть, и пообщаться на тему, которая, судя по вчерашним и сегодняшним событиям, требовала обсуждения. Ну а говорить на такие темы, само собой, лучше не в столовой, где и другие слушатели так или иначе могут найтись, а в обстановке конфиденциальности.
– Коллеги, я попросил вас всех прийти в гости, потому что наступило время обсудить одну деталь нашего путешествия. А заодно и поужинать, – сказал Судьбоносный. – Поэтому прошу вас. Всем приятного аппетита. А пока вы едите, я введу вас в курс дела.
Со всех сторон зазвучало «приятного аппетита», застучали вилки, послышались просьбы и реплики: «Ваня, передай салфетки, пожалуйста», «Хорошее мясо приготовил шеф сегодня», «Эх, к таким огурчикам водочки бы…» – и все приступили к трапезе.
– Я не очень-то хотел, если честно, об этом говорить, – через некоторое время начал Судьбоносный, и все притихли, приготовившись слушать. – Нет, не то чтобы я от вас что-то решил скрывать. Нет. Да тут и скрыть особо не получится. Тем более теперь, поскольку это стало обнаруживаться еще вчера, когда мы сидели у меня с Блоком, а потом и сегодня утром, когда мы шли на завтрак.
– И это… Это – он, тот самый? – спросил Фридман.
– Да, это… то есть то, что начало обнаруживаться, – Капитан Назаров, – ответил Судьбоносный.
Картавый и Проторгуев от удивления перестали жевать и уставились на Судьбоносного. Фридман медленно ковырялся в своей тарелке, ожидая продолжения, Блок как ни в чем не бывало продолжал трапезу.
– Что вы так смотрите? – спросил Судьбоносный. – Да, на нашем судне есть капитан.
– Вот это поворот, – произнес Картавый.
– Поворот не туда, – уточнил Проторгуев.
– А чего вы распереживались-то, господа? – пожал плечами Блок. – Мы с Фридманом уже знакомы с ним. Довелось, так сказать… Мне вчера, а Леше вот сегодня с утра. И, скажу я вам, пока все, что он обнаружил, – это умение странно себя вести и блевать пьяным прямо в коридоре.
– Еще курить там же, – добавил Фридман.
– Блевать? – переспросил Проторгуев с удивлением.
– Так вот в чем дело! – сказал Картавый. – А я иду в столовую и чувствую, что в коридоре чем-то пахнет. Неужели, думаю, у Жилкина сегодня завтрак не удался? А завтрак между тем был отличный.
– Погодите, погодите, – сказал Проторгуев, горячась. – Я эту пьянь блюющую по записям вмиг вычислю и высажу. Зря я в это время мониторы не наблюдал! А то уже бы…
– Валерич, погоди, – сказал Судьбоносный. – Сейчас я…
Внезапно он замолчал и уставился на дверь. Все повернулись туда же.
Дверь была открыта. В проеме стоял Капитан Назаров. Он был в новом костюме, в галстуке и в капитанской фуражке.
– А вот, собственно, и он! – сказал Судьбоносный. – Как говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
Капитан Назаров оглядел комнату с видом, как будто не нашел в ней ничего интересного, сидящих за столом – как будто не нашел здесь никого, достойного его внимания, прошел и сел на свободное место рядом с Проторгуевым.
– У меня, между прочим, часы «Радо»5, – сказал он ему, поднял манжеты пиджака и рубашки и продемонстрировал часы.
Проторгуев посмотрел на него с серьезным видом и коротко ответил:
– Да мне насрать.
Капитан Назаров вскочил со своего места, подошел к Судьбоносному и стал ему говорить:
– Вон тот… – показал он пальцем на Проторгуева. – Вон тот! Эфбениэз-з-з…
