Ооками посмотрел на нее, сидящую так близко, и плавно перехватил ладони, опуская перед собой и разглядывая ее пальцы, на которых было всего лишь два тонких колечка.
– Вам не понравилось?
Кагеро поняла, о чем он спрашивает, высвободила свои руки и потянулась к амулетам, висящим у нее на шее. Сняв его подарок с цепочки, она протянула кольцо ему.
– Я предпочитаю – если есть такая возможность – использовать амулеты чужой стихии в полную силу. Вы же знаете, если бы я надела его сама, то максимального эффекта бы не достигла. Эти камни без вашего приказа не послушают меня…
Ооками взял колечко с ее ладони и, держа указательный палец на глазах стрекозы, надел на палец Кагеро.
– Сон или явь?
Трепетанье зажатой в горсти
Стрекозы…
– тихо сказал он и чуть сжал пальцы жены. В этот момент за дверью послышались нарочито громкие шаги, Ооками мягко отпустил руку Кагеро, и она так же молча вернулась на прежнее место.
– Простите, что нарушаю вашу беседу, дети мои, – Татегами поклонился, вошел в комнату и сел рядом с Ооками. – Но Ринкусу принес ваши вещи, к тому же пора послать весточку Кицуне, что все в порядке.
Кагеро перехватила взгляд Татегами, который многозначительно разглядывал кольцо на ее пальце, и нахмурилась:
– Что-то я не помню, отец, чтобы ты был знаком с князем Ооками. Ты же сам сказал, что не узнал его.
– Я не говорил, что не узнал его. Об этом ты меня не спрашивала. Я ответил лишь на вопрос, пришел ли он в себя, – Татегами наслаждался замешательством дочери и предвкушал дальнейшее развитие событий.
Кагеро лишь фыркнула в ответ.
– Мы немедленно возвращаемся обратно на остров. Надеюсь, ливень там уже закончился. Тебе ничего не надо захватить с собой?
Татегами покачал головой.
– Замечательно, тогда ждите меня во дворе.
Мужчины поднялись, поклонились княгине и вышли из комнаты.
Кагеро отпустила все мысли и наблюдала за тем, как догорает пламя свечи. Ей показалось, что прошло всего мгновение – и пламя потухло. Затем она встала, огляделась, проверяя, все ли оставляет в порядке, и вышла из комнаты.
Ооками разбудило пение птиц. Он приподнялся на локте и оглядел комнату, в которой его поселили, при солнечном свете: небольшой низкий стол, пустая полка для книг и подставка для меча. Камни для благовоний у одной из стен хранили тепло и аромат полыни. Ооками плохо помнил, как попал сюда. Кажется, целителю снова пришлось его лечить. Он не был уверен, но ему казалось, что Кагеро тоже помогала отцу – ее лицо он вспоминал как виденное во сне. Или же это на самом деле был сон…
Он чувствовал себя хорошо, намного лучше по сравнению с тем, насколько тяжело ему было дышать и думать вчера. Ооками подошел к продолговатой плетеной корзине, которую передал ему один из слуг, и достал свою катану. Обнажив клинок, он примерил вес меча к своей руке – его более привычное оружие осталось в плену у Итачи, и Ооками надеялся, что по старой дружбе тот сохранит и катану, и вакидзаси21 и при встрече вернет. Но и этот клинок был не так плох, поэтому, опустившись в сейдза22, князь поклонился мечу и поместил его на подставку. Затем медленно поднялся с колен и пошел искать остальных обитателей дома.
На большой просторной террасе он нашел только Татегами, который сидел на циновке рядом с низким столом и листал толстую тетрадь с записями, всю в закладках. Увидев Ооками, он отложил ее и склонил голову в приветствии.
