– Какие действия предпринимались?
– Была попытка взять их. Они мне роту солдат положили. Ведь ухитрились склад с горючим вычислить, гады! Там и засели. Если что, весь порт полетит к чертям собачьим!
– Сколько времени они в засаде?
– Заняли склад где-то между девятнадцатью тридцатью и двадцатью. То есть, около шести часов, – взглянул на часы Кислицын. – За это время подтянули солдат НКВД, они в оцеплении. Весь порт по периметру взят в кольцо. В город им не выйти.
– Когда была перестрелка?
– В девятнадцать тридцать.
– С тех пор их не трогали?
– Не трогали.
– Что ж, в целом обстановка ясна. Теперь обсудим детали.
Когда троица вышла на улицу, всю территорию порта окутал густой утренний туман. В молочно-белой мгле едва угадывались три мужские фигуры и стволы автоматов.
– Смертники, – глядя им вслед, тихо проговорил один из солдат оцепления.
– Чего это ты? – недовольно спросил другой, значительно старше.
– Так положат их фрицы, к гадалке не ходи. Роту положили, а этих – трое. Да один совсем вроде пацан.
– Ты на медведя ходил когда?
– Не, а че?
– А ниче! Есть такие, кто ходил! – веско отмерил пожилой.
Хижняк, усмехнувшись, прошептал:
– Слыхали, какое о нас мнение у народа? Будем соответствовать. Полагаю, долго сидеть в засаде не придется. Ну, вперед!
Трое мужчин бесшумно продвигались среди портовых построек к зданию оружейного склада.
Тяжелая металлическая дверь старинного, дореволюционной постройки здания едва заметно приоткрылась и через несколько мгновений бесшумно затворилась.
– Туман нам на руку, – произнес Фридрих. – Дальше тянуть нет смысла. И время подходящее. Снаружи никого, а ближе к утру наверняка подтянут подкрепление. – Он отошел от стены, оглядел товарищей и не допускающим возражения тоном произнес: – Будем прорываться к причалам. Кому повезет, тот сможет уйти. Подъем!
Пятеро мужчин поднялись с пола, проверяя оружие. Один автомат, два «вальтера», две финки – вот и весь арсенал. Распределив его, Фридрих подошел к лежавшему раненому.
– Вставай, Ганс, нам пора, – проговорил он, с неудовольствием глядя на набухшую от крови мешковину.
С невероятным усилием Ганс пытался подняться, опираясь на плечо Фридриха, и когда это ему почти удалось, Фридрих сделал резкое движение, в воздухе блеснуло лезвие, и тело Ганса обмякло в его руках.
– Так будет лучше для всех, – коротко сказал Фридрих, вынимая нож из груди убитого.
В ответ никто не произнес ни слова.
Мы заняли позиции в пределах визуального контакта. В условиях столь плотного тумана это было расстояние в несколько шагов. Порт хорош по крайней мере тем, что здесь масса возможностей укрыться. Множество построек, техники, штабеля грузов, куча всякого хлама. Этим же он и плох, так как дает возможность укрыться и противнику. Прошло ровно тринадцать минут с того момента, когда фрицы рискнули высунуть нос из своего убежища, и вот дверь склада открылась, пятеро паршей осторожно вышли наружу и бесшумно двинулись в сторону причалов. Один вооружен автоматом, у двух других, кажется, вальтеры. Но почему их пятеро, а не шестеро? Из здания больше никто не выходил. Ладно, с количеством разберемся потом. Я знаками распределил клиентов, Олег и Чиж кивнули, мы двинулись следом, скрываясь в портовых лабиринтах.
Когда фрицы вышли на небольшое открытое пространство, мы поднялись во весь рост и пошли на них, поливая сплошным огнем. Реакция у гадов, надо сказать, отличная! Завалить удалось двоих. Трое мгновенно, горохом рассыпались за ближайшие укрытия. Что ж, трое на троих – это просто смешно, это детская забава какая-то.
