По дорогам - страница 18

Помолчали. Я почти допил пиво. Автостопщик откашлялся. А потом произнес эти слова:

А вы тут как?

Сказал спокойно, как нечто очевидное. Как будто само собой разумеется, что Мари, Агустин и я – это некое трио. Надо полагать, трио оставшихся в Н.

Я глазом не моргнул.

Мы хорошо, сказал я.

Тоже спокойным тоном.

Без революций, добавил я с улыбкой. И без гонки на ста восьмидесяти.

Он усмехнулся. И тоже замолчал. Видимо, сам себя услышал: “А вы тут как?” Будто спрашивал, как дела у моих.

И я мгновенно принял это. Подтвердил существование некой общности – блока Мари-Агустин-и-я.

Мы хорошо. Без революций.

Спонтанный ответ. Простая констатация факта, которая повергла в растерянность нас обоих. Так мы и сидели в предвечернем свете друг против друга перед недопитым пивом, вдумываясь в смысл сказанного.

Следующие дни мы проводили вчетвером, с Мари и Агустином.

Я пригласил их на ужин в свою крохотную двухкомнатную меблирашку. Они увидели голые фисташковые стены, старый бархатный диван кофейного цвета.

А тут есть во что поиграть? – спросил Агустин.

Я безуспешно поискал карандаши или фломастеры. Нашел работающий шестицветный “бик”. Стопку чистых листов бумаги. Агустин удрученно взглянул на меня, как будто я над ним издевался.

Мари захотела посмотреть панно, над которыми я работал в последнее время.

Я ожидала побольше текстов, сказала она после долгого осмотра. Почти неразличимые россыпи букв, так, чтобы все перемешалось. Все места, куда она ездила. Все путешествия.

Автостопщик стал читать. Вылавливать в нагромождении слов начало фраз. Он узнавал названия городов, где, как он помнил, я бывал. В некоторых мы с ним бывали вместе – Улан-Батор, Бенарес, Вьентьян, Бобо-Диуласо, Агадес, Шикутими.

Через несколько дней они пригласили на ужин меня.

Сказать Жанне, чтобы она тоже пришла? – спросила Мари по телефону.

Жанна пришла. На ней было пальто, расширявшееся книзу, как детский плащик. По-дружески меня чмокнула. Я узнал ее запах. Ощутил близость, которую создавала, хотели мы того или нет, прекрасно проведенная вместе ночь.

Я заметил, что в ее взгляде нет ни упрека, ни смущения. Она не обиделась, что я не звонил. И не считала, что я мог обидеться на то, что не звонит она. Что все в порядке.

Агустин поднялся к себе спать. Мы поужинали, потом долго сидели и разговаривали. Жанна принялась расспрашивать автостопщика о его последней вылазке. Засыпала вопросами о его поездках вообще, причем как-то до смешного бестактно, с бесцеремонностью, на которую ни я, ни Мари никогда бы не отважились.

А ты где спишь, когда разъезжаешь? Где ночуешь?

Нахожу “Формулу 1”, какую-нибудь однозвездочную гостиницу, мотель. Иногда кто-то из автомобилистов приглашает меня к себе. По ситуации. Иногда сплю на природе.

На природе?

Он пожал плечами.

Однажды я провалялся всю ночь в своем спальнике перед опущенной шторой магазина на заправке.

Мари, а тебя не напрягает, что ты не знаешь, где он? Ты не беспокоишься?

Конечно, беспокоюсь, улыбнулась Мари.

А ты можешь объяснить, чего ты ищешь, спросила Жанна, снова поворачиваясь к автостопщику. В смысле, когда ты ездишь, то для чего? Денег это не приносит. Разлучает тебя с Мари и Агустином. Отнимает каждый раз по нескольку дней. Возвращаешься вымотанный. Ты не журналист, не писатель, не фотограф. Не собираешься снимать фильм, устраивать выставку, писать роман, ну, насколько мне известно. Для чего тогда?