– Хорошо, что вы змей не боитесь! – словно невзначай сказал Сокол. – Помните, как вы Ххорша губкой мылили?
– Конечно, помню.
– А помните, я вам как-то говорил о том, что тут, ну, в людском мире, проживает семейство крупных змей.
– Да, говорили, а ещё говорили, что живут они где-то далеко и очень уединённо.
– Всё верно, но есть одно-единственное исключение!
Таня невольно покосилась на ярко посвёркивающий экран смартфона Соколовского и вопросительно подняла брови.
– Да, это именно то самое исключение! Эвелин или Эвил, – абсолютно серьёзно кивнул Сокол. – Кстати, сейчас она подъедет на консультацию, я ей написал, и она ответила, что скоро будет, и это очень даже удачно, что именно сегодня!
– А что с ней случилось? – Татьяна понятия не имела, почему удачно, но решила решать вопросы по мере их возникновения.
– Глаза как-то повредила. Она довольно давно рвалась к вам на приём, но я только сейчас получил информацию, где можно найти растение, которое поможет вам не попасть под её воздействие.
– В смысле?
– У неё сложнопереносимый человеческой природой взгляд. Нет, она не морок наводит, а воздействует проще – подчиняет себе людей на какое-то время. Вас она наверняка захочет подчинить – вы можете быть ей полезны. Именно поэтому я достаточно долго тянул с приглашением Эвил на консультацию к вам – нужно было найти антидот, чтобы она не смогла вас вынудить служить ей.
Татьяна с опаской воззрилась на Сокола.
– Нет, вы, конечно, можете отказаться, но дело в том, что именно Эвил я хотел задействовать в качестве обманки для репортёров, – пожал плечами Филипп. – Для меня это идеальное прикрытие, к тому же ей это не просто не доставит проблем, а чрезвычайно выгодно. По крайней мере до линьки.
– В смысле? – удивилась Таня.
– А! Я забыл, что вы пока не в курсе. Змеи рода Эвил периодически сбрасывают шкуру, как это делают их обычные сородичи. В их людском обличье тоже происходят изменения. Не очень глобальные, но человек кажется иным, просто похожим на себя «предыдущего». Вот, постоянно жалуются, что на эстраде засилье однотипных певичек. Отчасти это из-за пластической хирургии, но в случае с Эвелин это просто её особенности… она уже много раз появлялась «заново», в качестве восходящей звезды эстрады.
Он перечислил псевдонимы нескольких певиц, и Таня, с трудом припоминая, как они выглядели и что пели, сообразила, что да… они были весьма похожи и на вид, и по репертуару.
– И как? Рискнёте? – Соколовский усмехнулся, – Она, конечно, очень непростая, но по крайней мере, забавная. А! Вот и Уртян с отваром. Так что теперь для вас она будет абсолютно безопасной!
Он поманил Уртяна, взял небольшую бутылочку с отваром, понюхал и удовлетворённо кивнул.
– И журналистов можно будет не опасаться… – Татьяна подсказала начальству дополнительный довод.
– Да! Именно так! – просиял Соколовский, покосившись на смартфон, на котором высветилось какое-то сообщение. – Ну так что?
– Если вы считаете, что ей нужна помощь, она для меня будет безопасна и вам полезна, – рассудительно перечисляла Татьяна, – То да, рискну, пожалуй. А… а что нужно сделать с отваром?
– Промыть глаза, – серьёзно ответил Уртян, – А потом развести десять капель в стакане воды и выпить. Тань, оно не ядовитое, да, мало того, ещё и очень полезное. Честно! Хочешь, я с тобой его разделю?
– Нет, я тебе верю, – Таня принюхалась к бутылочке – пахло горьковатым травяным настоем, а ещё почему-то очень слабым запахом ландышей.
