– Тань… ты его что, заколдовала? – cлабым голосом уточнил Костик, нервно переглядываясь с Филимоновым.
– Нет… он просто, оказывается, терпеть не может, когда к нему обращаются неуважительно, слабость у Тая такая – требует, чтобы его не унижали всякими ласкательными эпитетами.
Кот был вручён совершенно обалдевшему от счастья хозяину, только что не кланявшемуся в попытке выразить благодарность. Капитан добрался до заведующего и вдумчиво осматривал с ним клинику, стараясь найти, куда мог бы пробраться гипотетический злоумышленник. Костик напропалую кокетничал с чудесным алабаем, обнаруживая собачью лапищу в своей, стоило только чуть отвлечься.
А через два часа после обеда прибыл Артём Коростелёв, стремившийся к полозу, как на свидание к любимой!
– Какой прекрасный! Красавец просто. Тань, я лучшего не видел! – ворковал он над змеем. – Ты точно не хочешь его себе оставить?
– Точно, Тём, абсолютно!
– Я тебя не понимаю, конечно, но очень тебе благодарен! С каким, ты говорила, условием он отдаётся?
– Тебя навестит его хозяйка и посмотрит условия проживания полоза! – напомнила Таня в третий раз, сдерживая улыбку – что поделать с таким увлечённым типом!
– Да пусть хоть каждый день в гости ходит, – отмахнулся Артём, – Ну пошли к папочке, красавец ты мой!
Он не видел, как в тени за шкафом крупная, очень красивая и ухоженная – шерстинка к шерстинке, мышь, снова выразительным жестом приложила лапку к мордочке.
– Фуууух… – Таня едва выпроводила Артёма со змеем, капитана полиции с осторожным интересом к тому, снимает она квартиру или нет, и Костю с его изумлением и восхищением. Причём капитан, получив ответ на свой вопрос, щурился, морщился и явно тут же забыл, что именно ему ответили, а Костик был весь в собачьей шерсти, которую флегматично отряхивал.
– Хорошо же Крылана на беднягу капитана подействовала! – думала Татьяна, вручая коллеге липкую щётку для шерсти и выпроваживая его из кабинета.
Дальше всё было более-менее стабильно, приём, как приём.
– Ну, что? На сегодня странное общение закончилось? – оптимистично уточнила у пространства Таня, а выходя из клиники, получила ответ на свой вопрос:
– Таня! Танечка, это ты? – окликнул её высокий, безусловно привлекательный человек.
Она повернулась к абсолютно незнакомому мужчине, который с жадным интересом всматривался в её лицо.
– Да, я – Татьяна, – удивлённо откликнулась она.
– Доченька, здравствуй! Ты меня не узнаешь? Ну конечно… ты же была совсем маленькой, когда… мы расстались с твоей мамой, – выдал незнакомец.
Глава 40. Опрометчивость молодости и не только…
Дмитрий Константинович Серебрянов первый раз женился опрометчиво… Ну, да, иллюзии молодости, романтическая влюблённость, стремительно переросшая в брак, короче, глупость несусветная!
Романтика из их отношений с первой женой испарилась быстро – как только та забеременела и начала увеличиваться в объёмах.
– И почему у женщин это всё так… неэстетично? – думал Димочка, приглядываясь к молодой жене, которая отчего-то уже ничем не напоминала хрупкую красавицу, пленившую его воображение.
Нет, упрекнуть Ирину в том, что она решила самолично завести ребёнка, он, как честный человек, никак не мог – он сам мечтал о детях и неоднократно говорил об этом жене. Так как признавать ошибки он умел, то уже к седьмому месяцу беременности Ирины сам себя ругал – вот куда он так торопился, а?
– Но кто ж знал, что это всё так… некрасиво? – тайком переживал Дмитрий.
