И Город благоволил, негласно, заманивая идущих в сакральное, в святая святых. Его малые улочки, обвитые зелеными локонами деревьев, сливались в широкие проспекты, который выводили на выложенные камнем набережные. Город дышал теплым, ласкающим, бережным ветром. Скрывал силуэты влюбленных за большими валунами у воды, которые, обнявшись, смотрели на волны, набегающие на их свитые босые ноги.
Это город высоких фонтанов, тенистых витиеватых аллей, высоких театральных афиш, трехэтажных старинных домов и небольших магазинчиков с массивными колокольчиками на скрипучих дверях. И это бессменное солнце на необъятном от низких крыш небе.
Но в одно мгновение погода изменилась. Дохнув внезапно, как ощетинившаяся кошка затхлым гортанным ветром, которые грубо выдергивал портьеры из полуоткрытых окон и бесстыдно забирался под одежду. Небо посерело неравномерными полосами. Словно кто-то сверху завалился спать в грязный полосатый гамак. Прямо в одежде и ботинках, тоже прямо скажем, не первой свежести. Город вдохнув полной диафрагмой, поперхнулся и скривился, давясь от кашля. Он так и застыл, вздрагивая в неудобной позе и выставляя напоказ свои потаенные, срамные места. Но дождь так и не полил.
Зеваки столпились вокруг, побросав свои машины и забыв о своих проблемах. Они обсуждали увиденное, грустно качая головами, смеялись, снимая на камеру смартфона происходящее.
– Что случилось?
– Девчонку сшибли насмерть
– да ну! Где?
– вон!
– она же на тротуаре, ее что на велосипеде сшибли?
– на каком велосипеде еще? насмерть сшибли! на машине!
– как это? Ага, вон на тротуаре лежит.
– Смотри… ой! фууу.
– Боже мой, какой ужас!
– Не видно… голова то на месте?
– похоже, голова – это то, что справа выпирает.
– прикол!
– жалко такая молодая девушка…
– откуда ты знаешь!
– во-во. Да какая разница! Девушка и все.
– Я видел, видел! Летел какой-то урод прямо по тротуару, а она перед ним выскочила.
– точно, я как раз мимо шел, слышу хлопок, такой громкий глухой, оборачиваюсь – она летит. Как в кино.
– я не слышал крика.
– не удивлен. Ты кроме Корна вообще ничего не слышишь
– Говорят, рассорилась с парнем и назло ему выскочила из машины
– Да ты чего! Она в такси ехала, вот же стоит.
– ну значит он таксист!
– кто он?
– ее парень!
– Дебил.
– я сниму на телефон, надо будет выложить. Блин памяти мало, щас удалю чего-нибудь.
– а нашли машину, которая сбила?
– ага щас, нашли, ага! он уже в гараже, наверное, лобовуху меняет.
– стойте, я не понимаю уже кто кого сбил.
Полиция и врачи пришли пешком, потому что проехать сюда было невозможно. Они протолкнулись через толпу и начали осматривать место и тело. Один из полицейских пошел в магазин, расположенный на тротуаре в самом месте трагедии, видимо искать записи с видеокамер. Один врач был совсем молодой, он опустился над телом, другой, намного старше, в годах, ходил вокруг и усталыми нахмуренными глазами вглядывался в лица людей, как будто искал виновника в толпе.
Примерно через полчаса тело погрузили в черный пакет. О трагедии теперь напоминал лишь неестественно темный, пятнами, асфальт.
Таксиста одели в наручники и увели с собой. Из кафе вытащили шланг и официант стал смывать кровь в канализационную решетку. Посетители ретировались, побросав недоеденные блюда и неоплаченные счета, брезгливо закрывая лица бумажными салфетками. Рассерженный администратор опустевшего кафе стоял и громко командовал процессом уборки тротуара, чтобы следов не осталось. Он думал о том, как это несправедливо, что именно в его смену случилось это дурацкое происшествие и посетителей как ветром сдуло.
