Ди, которая, как всегда, почуяла настроение Арины, напрямую предложила оставить своих спиногрызов на их отца и приехать к ней, поднять тост в полночь, выбежать на улицу, поздравлять прохожих и влиться в осенённую добротой толпу незнакомцев, когда все друг другу сёстры и братья. Арина обняла её, не дав закончить озвучивание наполеоновских планов, и пообещала, что первого числа приедет, куда скажет Диана, но в Новый год она собиралась доработать до упора, чокнуться любимым белым сухим вином — никакого шампанского — с окном, показывающим буйные фейерверки, и лечь спать.
Всё пошло наперекосяк с самого утра.
По совершенно не объяснимой причине машина не завелась. Двор почищен, на улице по-зимнему приятные минус десять, в удовольствие бы и прогуляться, да только времени оставалось впритык. Было смешно опоздать на работу при том, что встала-то Арина на сорок минут раньше обычного, чтобы неспешно привести себя в праздничный порядок, нанести более тщательный макияж и уложить волосы. В итоге, потоптавшись около автомобиля и решив, что искать того, кто «прикурит» аккумулятор, получится дольше, пришлось срочно вызывать такси и платить двойной тариф уже по новогодним раздутым расценкам. Ночью ценник и вовсе станет заоблачным, но утром-то могли бы остаться людьми.
В офис Арина прибыла за две минуты до начала рабочего дня. Влетела в кабинет, раскрасневшаяся и запыхавшаяся, потому что пришлось быстро подниматься пешком на седьмой этаж, поскольку лифт завис где-то в собственном космическом пространстве. И вся эта нервотрёпка яйца выеденного не стоила, так как директор объявил общий сбор в десять часов с последующим небольшим фуршетом и: «Всем спасибо, увидимся в новом году!»
Сделать вид, что ей крайне необходимо задержаться, казалось глупым. Коллеги начали бы коситься, а приятельницы понимающе сопереживать, догадываясь о личной подоплёке показных причин, и усугубили бы и без того нервозное состояние.
Арина помогла прибрать в конференц-зале, полила цветы в кабинете, медленно собралась и всё равно в час дня уже выпала в уличную суету. Вышла и растерялась, понимая, что совсем не знает, как поступить дальше. Да что ж такое! Она с досадой расправила край шарфа. Всё позади, она двигается вперёд, день тот же по числу, но совсем другой. Только убеждения не срабатывали. Внутри что-то сворачивалось маленьким комочком, придавливало в области сердца, мешало дышать и посылало рябь в глаза, которую хотелось сморгнуть или протереть.
Чтобы не торчать соляным столбом возле входа, Арина бесцельно позволила ногам выбирать направление и через некоторое время поняла, что они вели её в направлении крупного торгово-развлекательного центра. Так тому и быть! Ей не нужно гнаться за покупками, носиться ураганом в попытке ухватить последний приличный ананас или банку горошка и в кои-то веки можно просто полюбоваться окружением: рассмотреть, как красиво украшены витрины, оценить центральную площадку с тематической композицией и даже опробовать фотозону, удивиться безвкусице аляповатых колпаков кассиров на фудкорте и восхититься стильностью едва заметно мигающей вуали тончайшей гирлянды в кофейне.
Неожиданно зазвучала музыка, не из динамиков, а вживую. Арина привстала на цыпочки и вытянула шею, пытаясь разглядеть над плечом остановившегося перед ней мужчины, откуда раздавалась знакомая мелодия из «Щелкунчика» П.И. Чайковского. Небольшой оркестр расположился под аркой, подёрнутой искусственным инеем. Музыка набирала интенсивность. Люди замирали и улыбались. Внезапно и Арина поймала волну того былого ощущение волшебства и ожидания, которые всегда завораживали её в это время.
