– Осторожно, подруга, – вздыхает Арина. – В прошлый раз тебе крепко досталось…
– В прошлый раз я была дурой. А сейчас уже нет, – качаю головой. – Розовые очки разбиты. Отныне только суровый реализм.
– А вот это правильно! С такими мудаками, как Ранель, надо жестко, – она легонько ударяет кулачком по столешнице. – Пусть не мнит себя хозяином положения!
– Мой бизнес – мои правила, – я запальчиво отхлебываю из чашки. Так, будто там не чай, а кое-что покрепче. – Я дала себе твердую установку, что буду держать дистанцию. А обещания, данные самой себе, я не нарушаю.
– Ты молодец, Ди. Настоящая железная леди, – подруга ласково поглаживает меня по руке. – Я до сих пор недоумеваю, как из милой скромницы выросла такая хваткая бизнес-вумен.
– Когда личная жизнь на дне, волей-неволей приходится углубляться в работу, – невесело усмехаюсь я. – А иначе и до сдвига по фазе недалеко.
– С Арсланом все по-прежнему? – она сочувственно наклоняет голову набок.
– Да, – киваю. – По-прежнему паршиво.
– Ты говорила, он обрадовался, когда ты заключила договор с холдингом Алаева.
– Так и есть. Но одним заключенным договором положение, увы, не поправишь.
– Думаешь, у него кто-то есть? – Арина заговорщически понижает голос.
– Скорее всего, – отзываюсь равнодушно. – Я, конечно, его ни на чем таком не ловила… Но это, наверное, потому что просто не искала.
Я уже давно не глупышка, наивно верящая в чистую любовь до гроба. Мой отец изменял матери, и, вероятней всего, мой муж изменяет мне. Раньше я бы посчитала подобный расклад трагедией, но сейчас лишь досадливо морщусь. Пусть трахает кого хочет. Лишь бы заразу в дом не приносил.
– Неужели тебе реально пофиг? – подруга вглядывается в мое лицо в поисках подвоха.
– Ну как тебе сказать, – я в задумчивости сворачиваю салфетку. – Приятного в этом, конечно, мало… Но мы вступали в брак без любви, а на одних лишь моральных принципах далеко не уедешь. Да и секса у нас мало. Ни за что не поверю, что Арслану хватает.
– А тебе? Хватает?
– А я сублимирую, – пробую отшутиться. – Направляю всю свою нерастраченную энергию в работу. Эффект просто вау.
Арина улыбается, но как-то снисходительно. Ей жаль меня, я это вижу. Однако стараюсь не предавать ее жалости особого значения. Ну а что? Тысячи людей живут с нелюбимыми, и ничего, не умерли. Как по мне, любовь – вообще чересчур романизированное чувство. Это только в сказках она приносит радость и счастье, а в реальности – сплошная агония. Боль, разбитые мечты, растоптанные надежды…
Бр-р-р. Не хочу больше любить. Никогда и никого.
Но Арине мою философию понять трудно. Она, в отличие от меня, счастлива в браке с любимым человеком и носит под сердцем первенца. Шестой месяц, между прочим, пошел. Животик прилично выпирает. Одно удовольствие смотреть на нее такую: округлившуюся, улыбчивую, безмятежную…
Порой я ловлю себя на том, что завидую Арине. Разумеется, по-хорошему. По-доброму. У нее уже есть любимый мужчина, а совсем скоро появится еще и любимый ребенок. Прямо джек-пот по меркам современной женщины.
А у меня даже забеременеть не получается…
– А когда ты увидела Ранеля, у тебя ничего внутри не екнуло? – вдруг спрашивает подруга, нарушая затянувшуюся тишину. – Хоть самую малость?
– Были какие-то чувства, – отвечаю, осторожно подбирая слова. – Шок, удивление, растерянность…
– И только? – не унимается она.
– Я знаю, к чему ты клонишь, но нет, – решительно мотаю головой, – я больше не люблю Измайлова. Остыла, понимаешь? Давно и бесповоротно.
