Встаю, прижимая папку к себе. Заприметив урну в углу кабинета, приближаюсь и выбрасываю пустую банку.
– Дадите свой номер, капитан Воронов, чтобы я могла держать вас в курсе дела?
– Вы здесь под моей ответственностью, – выдыхает мужчина и закатывает глаза. – Нам сказали, что отправят помощника из столицы, поэтому одним делом ограничиться не получится. Напротив Алексея стол пока свободен. Лейтенант Ковригин ушёл в декретный отпуск.
Уточнять, с каких пор мужчины уходят в декретный отпуск, не собираюсь, знаю же, что это нормальное явление. Могут по закону, почему не пользоваться возможностью?
С победной улыбкой на губах занимаю свободный стол, поудобнее располагаюсь и ещё раз пробегаю взглядом по всем зацепкам. Конечно, в первую очередь мне хотелось допросить саму подозреваемую, но позволят ли мне встретиться с ней? Её муж и отец потерпевшей – следующие на очереди. Вот только следует ли ехать сейчас? Я сонная и боюсь упустить какую-нибудь деталь.
– Капитан, мне можно будет допросить Елену Васильевну?
– Такая возможность есть, – сквозь зубы цедит Ворон.
Какой он недружелюбный! С кругами, обходящими закон, я и то быстрее обзавелась связями. Но это ничего. Взгляд падает на Алексея. Он точно поможет мне, чувствуется, что парень не настроен по отношению ко мне негативно.
– Вам радостно? – подмечает Ворон.
Ой! Я, наверное, сидела тут и светилась как яркая лампочка, ещё коварного постукивания ноготками по лакированной столешнице не хватало для пущего эффекта.
– Конечно. Жизнь одна, нужно радоваться каждой минуте, что нам отведена. Или вы считаете, что я не права, капитан?
Ничего не ответив, Ворон тяжело вздыхает.
– Малой, я пойду к начальнику и доложу ему, что вчерашний птенчик раскололся, а ты последи, чтобы наша гостья чувствовала себя комфортно, но не забывала, что она здесь гостья.
Я бы показала ему язык, но ребячество давно оставила в прошлом. Мысленно он, конечно, и пару кукишей от меня увидел. У-у! Заносчивый!..
Налегать на Алексея я пока не собираюсь. Пусть привыкнет ко мне и поймёт, что даже столичная легавая может быть доброй, а то о нас тут наверняка ходят не самые лестные слухи.
Воронов возвращается быстро. Он сильно недоволен, что видно по сжатым в тонкую полоску губам.
– Через пять минут выезжаем. У нас кража с причинением тяжкого вреда здоровью, – командует капитан Алексею, а через пару секунд поворачивается в мою сторону: – Вы с нами.
Мы приезжаем в магазинчик неподалёку от участка. Стекло двери разбито, часть товаров разбросана. Владелец сидит за прилавком, приложив к голове пачку с пельменями, с которой стекают капельки воды. Касса перевёрнута. Стена испачкана кровью, но явных следов борьбы я не вижу. Такое чувство, что человека приложили затылком, и он медленно скатился.
– Вы немного запоздали. Тому уже увезли по скорой. Она до последнего сопротивлялась.
Я чуть щурюсь. При сопротивлении всё выглядит немного иначе. Здесь же напоминает постановку.
– Камер у вас, конечно же, нет?
Ворон косится на меня, словно я не должна была раскрывать рта. Тогда зачем взял меня с собой?
– Камеры есть, но, признаю, не работают. Пару дней назад сломались, а мастера всё не доходили руки вызвать. Кто же думал, что такое может случиться? Столько лет всё было хорошо, пока не открыли этот супермаркет неподалёку.
– И ваш бизнес стал приходить в упадок…
Поднимаю пачку с чипсами, смотрю на срок годности, только подтверждая догадки.
